И будто угадав мои мысли, она заговорила стихами… Я не помню всех слов этого неотвратимо нежного и печального стихотворения, которое она посвятила мне, помню только одну единственную строчку: «Влюбиться – словно распроститься…» и все…
Спустя несколько промелькнувших в безумной страсти дней она вдруг почувствовала себя плохо, и у нее прямо в постели, во время оргазма, из горла хлынула кровь на белую наволочку подушки, и я зарыдал, а она меня утешала, она гладила меня по голове, и нашептывала снова свои прелестно трогательные стихи…
Через два месяца ее не стало… Болезнь изуродовала ее… Она высохла как вырванный с корнем цветок… Еще она была совершенно лысой… Постоянное облучение радием и химиотерапия превратили ее в чудовищного двухглазого монстра, у которого не было даже бровей… Она была страшна как Смерть… Я кормил ее с ложечки куриным бульоном и настоем трав, которые собирал сам, и глядел на ее быстрое угасание без всякой надежды…
Она поглаживала меня высохшей до костей рукой и плакала… Наркотики не могли снять ее боли, и она кричала как резанная…
Иногда не в силах вынести ее криков я зажимал ей рот подушкой, но ноздри оставлял открытыми, чтобы она не задохнулась… Это агония продолжалась два месяца, два месяца она кричала, сохла и билась в конвульсиях… Я так устал глядеть на ее мучения, что однажды сделал подряд ей несколько уколов морфием … Я даже не вытаскивал иглы из ее вены… Я колол ее до тех пор, пока она, наконец не успокоилась и не заснула вечным сном…
А потом уже мертвую я держал ее на руках как ребенка, и орал сам, чувствуя, как мой крик проламывается сквозь дом, сквозь небо и достигает ушей нашего невидимого Бога, который тоже корчится в мученьях…
– Нет! – орал я, не соглашаясь с ее смертью, и целовал ее желтое и высохшее как пергамент лицо, лицо, по которому стекали мои слезы, и таяла моя последняя надежда…
Весь день и всю ночь я держал ее на своих руках как ребенка и укачивал, будто боясь, что она вот-вот сейчас проснется, пока не пришла ее сестра… Весь зареванный и дрожащий в безумной лихорадке, я вышел из дома, неся на своих пальцах запах ее исчезающего тела… Я дышал этими пальцами, желая донести до сердца ощущение нашей Любви… И еще я нес в душе ее улыбку, последнюю улыбку благодарности за то, что я несу ей Смерть… Это так страшно убивать любимого тобой человека, и знать, что ты убиваешь его от безысходности, от самой невозможности ощущать ее мучения как свои… И слеза блеснула в свете фонаря… Она зажгла во мне огонь словно звезду… И с неба покатилась как звезда… А может эта звезда и была ее светозарным воплощением во Вселенной?!…