— Дилан выписал чек на мое имя, потому что ты не можешь пойти в банк и получить деньги. Он просил меня солгать тебе, потому что чувствовал, что ты не захочешь принять его помощь. Но почему, Кермит!
— Тебе не понять.
Она в волнении сжала руки.
— Да, я не понимаю. Не понимаю многих твоих поступков, а больше всего — почему ты так поступаешь со мной, с нашей дочерью?! У тебя есть шанс подняться на ноги, но ты предпочтешь лежать, лелея свою глупую гордость! Да, я встречалась с Диланом и собиралась за него замуж, но какое это имеет значение!
— Дело не в этом. Я не могу требовать от него слишком многого.
— Но у него же есть деньги! Богатые люди часто занимаются благотворительностью. И потом… мы можем попытаться вернуть ему эту сумму, когда ты будешь здоров.
— Дело не в этом, — повторил Кермит. — Дилан Макдафф воспитывает моего сына.
Губы Миранды приоткрылись, но прошло не одно мгновение, пока она прошептала:
— Что?!
— Когда-то я встречался с Нелл, его теперешней женой. Даже больше — я снял для нее квартиру и, приезжая в отпуск, проводил с ней все свое время. Думая, что ты навсегда потеряна для меня, я собирался жениться на Нелл, но после бросил ее ради тебя, когда она ждала ребенка. Я велел ей избавиться от него, но она поступила иначе.
— Дилан знает?
— Даже если и знает, то не скажет мне ни слова.
— Ты говоришь мне это, чтобы оскорбить?
— Я говорю тебе это, чтобы все происходящее предстало перед тобой в истинном свете.
— Ты жалеешь о своей бывшей подружке, о ее сыне! — догадалась Миранда. — Ты думаешь, она повела бы себя лучше, чем я! Эти двое для тебя дороже, чем мы с Мойрой!
Кермит молчал, и Миранда пошла в атаку:
— Этой Нелл не пришлось возиться с инвалидом, кормить его с ложки и менять испачканное белье! Она все получила на блюдечке!
— Она приняла Дилана с его изуродованным лицом, а ты не смогла этого сделать.
— А куда ей было деваться с ребенком в животе? Без родных, без средств, когда город лежал в руинах! Нет ничего проще, чем переспать с уродом: надо просто закрыть глаза! Она же знала, что у него есть деньги!
— Деньги, — как эхо повторил Кермит. — Это напоминает клеймо. Иногда мне становилось жаль Дилана, ибо в глазах людей его состояние затмевало истинную сущность этого человека.
— Ах да, конечно, Дилан Макдафф — святой! Если сегодня день признаний и крушения иллюзий, тогда я тоже скажу тебе кое-что. Ты не был у меня первым. Я спала с Диланом еще до тебя.
— Разве?
— Да! — вскричала Миранда, войдя в раж и ощущая невероятный подъем от того, что отныне ей незачем что-то скрывать. — Я тебя обманула! Просто ты такой же самолюбивый дурак, как и все мужчины!