– Какая же из них первая?
– Сейчас – поговорить с Иваном Жаворонковым о жизни и душевных привязанностях.
– Вы, наверно, о Жене? – спросила Валентина. – Я была у него в мастерской. Порядок, чистота. И ребятам нравится там – инструмент всякий, тиски, кусачки… Глядишь, и научатся…
– Кусаться?
– Тоже неплохо! – рассмеялась Валентина.
– Неплохо, – кивнул Фартусов, но не стал больше говорить о Женьке, хотя мог бы добавить о нем кое-что весьма существенное – осужден был Дуплов в свое время. Давно, правда, однако такой прискорбный факт в его биографии имел место. – Ладно, поговорили, выводы сделаем каждый в одиночку, верно, Иван? Тебя я ни в чем не упрекаю, но друзей твоих упрекнуть могу. И потому просьба: иметь в виду. – В прихожей Фартусов обернулся и, едва ли не впервые бесстрашно посмотрев Валентине в глаза, содрогнулся от восторга, чем окончательно себя выдал. Девушка даже растерялась, увидев столько всего на лице участкового инспектора.
– Проводи, Ваня, гостя, а то заблудится! – это все, что смогла сказать Валентина.
– Оно и немудрено, – пробормотал Фартусов.
– Отчего же?
– Ох, сказал бы я, да чувствую – преждевременно.
– А может, в самый раз?
– Могу и сейчас, но боюсь, смешно покажется. – Фартусов опасливо покосился на Ваньку. – До свидания, приятно было повидаться. Большое спасибо за гостеприимство.
Ванька шел впереди. Глядя на тощую спину парнишки, на ямку у затылка, на его светлые волосенки, Фартусов думал о том, что вряд ли все эти джинсики, рубашки-сафари, кроссовки заменят Ваньке отца, с которым можно было бы за грибами отправиться, по городу пошататься, просто на скамейке посидеть. Ванька прошел по луже и шагал дальше, оставляя на асфальте следы, схожие с завитком на его белесом затылке.
– Слушай меня, Иван, – сказал Фартусов, когда они расположились среди детских песочниц, качелей и каких-то странных сооружений из железных стержней. Фартусов хотел вовлечь Ваньку в игру и заговорил с возможной таинственностью: – В нашем дворе намечается что-то нехорошее. По некоторым данным. Слыхал?
– Нет.
– Есть сведения. Секретные. Поэтому предупреждаю: ты не должен участвовать в противозаконных делах.
– Я и не участвую!
– Это хорошо. А вот дружок твой, Георгий Мастаков, участвует. И замечен. И Евгений замечен.
– А что они?
– Это разговор для другого места, – ушел от ответа Фартусов. – Понимаешь, об этом нельзя никому говорить. Если скажешь – выдашь меня. Произойдет утечка информации. Понял? И мне тогда несдобровать.
– А мне зачем говорите? – спросил Ванька, угнетенный свалившейся на него ответственностью.