То же самое видно и в протоколе допроса Павлова от 9 июля 1941 года, где он признает свои тесные связи с И.П. Уборевичем и К.А. Мерецковым (в протоколе от 11 июля признает даже, что им был вовлечен в заговорщическую деятельность), указывает, что они прививали германофильские настроения и высказывались за союз с Германией, и признает, что он сам эти взгляды разделял[266]. Далее, во время Финской войны Мерецков убеждал Павлова, что войны с Германией не будет, и Павлов показал: «Все эти убеждения Мерецкова я принимал за чистую монету и в своих дальнейших действиях, как командующий Западным особым военным округом, не торопился с повышением уровня боевой подготовки, что привело во время военных действий к предательству фронта, разгрому частей Красной Армии и материальной части, так как округ, которым я командовал, оказался не подготовленным к войне. Основное зло я нанес своей беспечностью и неповоротливостью, я слишком много доверял своим подчиненным и не проверял их. Эта беспечность передавалась моим подчиненным»[267].
И в этом случае вроде бы прямого признания Павлова предательство оказывается трудноотделимым от халатности и беспечности. Он признает связь с прогермански настроенными офицерами и с уже расстрелянным Уборевичем, но не признает факт участия в заговоре и не признает, что действовал во вред армии сознательно и спланированно.
Хотя и одной беспечности хватило в сложившихся военно-хозяйственных условиях и неготовности театра военных действий для создания предпосылок поражения. Например, положение с топливом в мехкорпусах Западного ОВО перед самой войной, когда по донесениям командиров танковых дивизий его имелось в крайне незначительном количестве, можно трактовать и как халатность, и как измену. Тем более что Павлов в протоколе от 9 июля показывает, что на деле было недополучено около 1000 тонн топлива, которое должно было быть доставлено в Белосток, а на начало войны находилось в Майкопе. Ранее в протоколе от 7 июля Павлов указывает, что весь объем горючего в округе на начало войны составил около 300 тонн, который попытались, но так и не смогли отправить в 6-й и 11-й мехкорпуса. В принципе, как командующий округом, как представитель танковых войск, который должен понимать все значение наличия топлива для механизированных соединений, Павлов должен был предпринять все усилия для формирования запасов топлива и снабжения им соединений, но этого не сделал.
В этом сложном и запутанном деле есть определенные противоречия. Сандалов пишет, что в 4-й армии было более двух заправок на все машины, танковые дивизии имели по три заправки, а 205-я моторизованная дивизия имела две заправки при себе