. Позже его сведения были подтверждены заброской с сопредельной территории диверсионных групп.
Собранные данные были, конечно, далеко не полными и не всегда точными, поскольку работа агентуры в генерал-губернаторстве была сопряжена со смертельным риском. Фактически агенты могли сообщить только то, что случайно увидели. Однако в общем и целом, несмотря на неполноту и фрагментарность сообщений, вполне видно, что на немецкой стороне идет основательная подготовка к нападению, причем весной 1941 года она только ускорялась. Характер этой подготовки был вполне очевиден. Если перемещения и дислокацию войск еще можно было трактовать по-разному, то вот строительство капитальных сооружений: дорог, аэродромов, складов, мастерских, которые были замечены агентурой, в достаточной степени демонстрировали замыслы германского командования. Для чего в Бяла-Подляска, который в 20 км от Бреста, строится крупный аэродром, а в районе Замостья, который в 40 км от границы и в 50 км от Владимир-Волынского, строятся крупные склады? Ну уж точно не для развития советско-германской торговли. Или вот – противотанковые укрепления восточнее Варшавы, на важной железнодорожной магистрали, в пункте, расположенном примерно в 100 км к западу от Бреста. Их назначение вполне очевидно. Интересно, что размещение средств противотанковой обороны в глубине Польши отмечает тот факт, что немцы готовились и к возможному советскому наступлению, и подготовили по крайней мере два оборонительных рубежа. Один – по правому берегу Вислы (Варшава – Демблин), второй по правому берегу Бзуры, впадающей в Вислу (Варшава – Гродиск – Лодзь).
Советская разведка увидела только часть огромной картины немецкой подготовки к нападению. Вся работа шла в строжайшем секрете. Большая программа железнодорожного строительства в Польше, как следует из документов генерал-губернаторства Польши, проводилась в основном силами и за счет финансирования Вермахта[91]. До генерал-губернаторства не доводили истинные цели всей этой операции, чиновники о вторжении в СССР узнали только 20 июня 1941 года, и потому о сосредоточении войск знал лишь узкий круг людей: сам генерал-губернатор Ганс Франк и представители СС (обергруппенфюрер СС Фридрих-Вильгельм Крюгер). На СС возлагалась задача «очистки» всех районов расквартировки войск от населения, и с 1 апреля до 1 мая 1941 года они должны были эвакуировать около 238,5 тысячи человек[92]. Также они должны были подготовить жилые помещения для войск, обеспечить поставки необходимого продовольствия и сырья. В остальном генерал-губернаторство не было активно задействовано в подготовке нападения, и в записях совещаний не раз проходит тема о том, что Вермахт претендует на слишком большую власть, включая охрану границы и гражданские административные функции.