— Да ну! Может, он и Фридриха в одиночку бы победил? — с иронией спросила императрица.
— Кто его знает? Может, и сделал бы чего с ним, ежели бы захотел… — всерьез задумался Орлов. — Только знаю, что вы его советам гораздо более обязаны, нежели действиям господина Сен-Жермена.
— Ну-ну. Тогда пора с этим кудесником мне познакомиться поближе. И как только до сей поры не успела?
Вскоре Екатерина Вторая вместе с Григорием Орловым действительно приехала в гости к академику. Он встретил ее со всем почтением, продемонстрировал гостям разные физические и химические опыты. Потом он попросил позволения показать императрице кое-какие оптические приборы.
— А это правда, господин Лодья, что вы открыли атмосферу на Венере? — спросила она, рассматривая разнообразные трубы и зеркала.
— Истинная правда, Ваше Величество.
— И там тоже люди обитают?
— Насчет людей уверенности нет, не скрою. Но могут.
— А верно ли, что, подобно Архимеду, при посредстве таких стекол вы могли бы сжечь с помощью солнечных лучей целый вражеский город?
— Ваше Величество, зачем же сжигать город — в нем же люди живут, да и нужно ли захватывать одни головешки? — отвечал Гавриил Степанович. — Уверяю, Ваше Величество, что гораздо полезнее угроза, о достоверности которой известно. Вот, например, город Кенигсберг, весьма укрепленный, ведь нам совсем без боя сдался. И спрашивается, отчего же они защищаться не захотели? Или британский флот, думаете, почему за всю войну на Балтику носа не показал, хотя прусский король об этом своего дядю, короля английского, неоднократно просил? А ведь могли серьезных бед у наших берегов наделать. Или, полагаете, ваши письма в Лондон повлияли? Да, англичане ведь они такие, очень податливые на жалость и ничем не подкрепленные авансы, не так ли? Ну, вспомнить хотя бы Кромвеля — говорят, он плакал, когда королю голову рубил. Плачет, а рубит.
— Разве… Да вы…
— Просьбы бесполезны. Но врага можно подкупить, если есть чем. Ибо на противников всегда лучше действовать, сочетая угрозы и подкуп, нежели одной жестокостью, Ваше Величество. Вот вы могли бы в недалеком будущем подкупить польские верхи, припугнуть их крестьянскими мятежами и забрать у них староотеческие русские земли, Украину. Это прибавило бы сил России и исполнило бы вековую мечту украинского населения о воссоединении, о котором грезят со времен Хмельницкого.
— Но целостность Польши, гарантированная русским троном… — подняла бровь императрица.
— Вы матерь русского народа, государыня, а не польского. А русский народ уже достаточно окреп для такого дела.