— Это очень опасно!
— У нас все равно нет другого выхода.
Прошло несколько дней, в течение которых они почти не расставались. К удивлению Андреа, Женевьева нашла общий язык с его сестрой и рассказала ей о том, о чем не говорила ему. Когда Бьянка обмолвилась, что надеется родить ребенка, а Орнелла посетовала, что у нее никогда не будет детей, Женевьева сказала:
— Можно взять ребенка из приюта. Я всегда мечтала, чтобы меня удочерили.
— Почему этого не случилось? — спросила Орнелла.
— Потому что я была Леруа, дочерью аристократа, да к тому же врага родины.
— Разве это имело значение?
— Да. С одной стороны, меня не хотели брать чужие люди, с другой — мне пытались внушить ненависть к моим настоящим родителям.
— Я подумаю, — сказала Орнелла. — Прежде, когда я жила одна и пела в театре, у меня не возникало мысли об усыновлении, но теперь… почему бы и нет? Только бы Дино вернулся, только бы он остался жив!
Через месяц ее мужа отпустили на свободу. На свой страх и риск Андреа обратился в приемную герцога и написал прошение. Позднее он рассказывал, как на вопрос о том, кем ему приходится этот человек, неосмотрительно произнес: «Он женат на моей сестре». Едва ли ему удалось бы взять свои слова обратно, но, к счастью, никто не стал заниматься проверкой этих сведений. Дино было велено быстро и тихо покинуть Париж, что он и намеревался сделать в самое ближайшее время. Он, Орнелла, Андреа, Бьянка и Женевьева собирались ехать в Тулон.
Орнелла нашла своего мужа совсем не таким, каким он был прежде. Он казался сломленным, смотрел и говорил равнодушно и устало. В каком-то смысле он потерял все, что имел.
Когда Орнелла рассказала ему о судьбе Джулио и попыталась намекнуть, что он пострадал намного больше, Дино ответил:
— Джулио всегда умел приспосабливаться к обстоятельствам, думал только о себе и ни о ком другом. Когда он решил, что сумеет сделать военную карьеру, то притворился, будто служит на благо империи. Когда понял, что ему нужна семья, он женился и вполне счастлив. Ему глубоко наплевать на императора и на то, что творится в стране.
— Ты даже не поблагодарил Андреа за то, что он для тебя сделал, — заметила она.
— Поблагодари его сама, если хочешь, от моего имени, — холодно произнес Дино. — Прости, но я не могу разделить счастье твоего брата, ибо его облагодетельствовали те, кого я считаю своими врагами.
Орнелла не знала, что сказать. Она удивлялась и радовалась переменам, которые произошли с Андреа: он часто улыбался и даже смеялся. Орнелла знала, что деньги тут ни при чем: таким его сделала любовь.