— Хорошо бы это стало законом!
— Да. Тогда я был бы спокоен за наших детей.
— Детей?
— Я уже говорил тебе, что хочу мальчишку.
Орнелла неподвижно смотрела туда, где переливались небесные витражи, а облака уплывали вдаль, будто корабли, чьи паруса были окрашены закатом в цвета меда и крови.
— Полагаешь, наши дети останутся на острове? — задумчиво спросила она.
— Кто знает! Если они захотят выбрать иную судьбу, я не стану их удерживать, — сказал Дино и заметил: — Мне кажется, ты давно порываешься в чем-то признаться, но никак не можешь решиться.
Орнелла повернулась и посмотрела в лицо мужа. Прошло много лет, но глаза у Дино остались прежние — серые с золотистыми точками, любящие, понимающие и добрые.
— Просто я уже приняла решение.
— Не посоветовавшись со мной? — улыбнулся он и легонько коснулся ее руки.
— Да, потому что оно было единственно возможным и верным.
Он продолжал улыбаться.
— Ты уверена?
Орнелла встала и принесла письмо Антуана Дюверне. Дино пробежал его глазами. Она ждала, что на его лицо ляжет тень, но он оставался спокойным.
— Это не навсегда, — на всякий случай сказала Орнелла, — быть может, на несколько сезонов.
— Что в этой жизни случается навсегда? Если мы приехали на Корсику, это не означает, что мы купили билет в один конец!
— Я думала, для тебя важно остаться именно здесь.
— Работа на земле отвлекла меня, но не поработила. Я уже не только сын своего отца. Я повидал многое, но еще не все. Почему бы нам не посетить родину наших предков? Полагаю, в нынешние времена Италия, как никогда, нуждается в опытных офицерах.
Орнелла встрепенулась.
— Мы могли бы заехать в приют и взять мальчика, а потом отправиться в Италию на три-четыре года. Как раз пройдет достаточно времени, чтобы твои родители поверили, будто сына родила я!
— Но ты будешь занята в театре.
— Не настолько, чтобы мне не хватило времени заботиться о детях. К тому же Женевьева обещала мне помочь.
— Если Женевьева и Алонсо станут продолжать в том же духе, вскоре после свадьбы ей придется возиться с собственным малышом.
Орнелла покраснела.
— Ты заметил?
— Я еще не разучился отличать безумно влюбленных от обычных людей.
— Ты не станешь возражать, если Алонсо и Женевьева поедут с нами?
— Нет. Они заслужили возможность отыскать свое место в мире, как это случилось с большинством из нас.
Орнелла крепко обняла и страстно поцеловала мужа, а потом положила голову на его плечо.
Время шло, взрослые давно уложили детей и легли спать, а Орнелла и Дино все говорили, мечтали, строили планы. Солнце село; горизонт протянулся шелковой ниточкой, такой же тонкой и алой, какой порой казалась Орнелле нить ее жизни.