Третья теория – изничтожить артефакт, составлявший основу власти магов, – это из разряда «мечтать не запретишь». Никто даже не в курсе, как он выглядит. Большой он или маленький. Где его держат и как охраняют. Пользоваться им может только князь, для прочих магов существуют некие храмы, куда «снисходит благодать». Попросту, куда идет закачка магической энергии, которая потом «растекается» по окрестностям.
Увы. Мир таков, что не о светлом будущем думаешь, а о том, как не утонуть в этом болоте.
Когда я поведала об этом Ирочке, у нее буквально глаза на лоб полезли.
– Пи…ц, – емко и точно сформулировала она. – Нет, это точно не гонево?
– Увы. – Я отставила опустевшую миску. Облизывать ложку не стала, надоевшая до чертиков каша лезла в горло уже с очень большим трудом. – Где-то я читала, что маг – это как вооруженный человек среди безоружных. Искушение властью. На фига работать, когда можно махать мечом, делать морду кирпичом и грабить? Как думаешь, многим по плечу справиться с таким искушением?.. Ага, и я о том же.
– Так это что же получается? – У Ирочки еще оставались какие-то иллюзии, что раз мы попали в страну злых волшебников, то обязательно где-то должны быть добрые. Но мой информационный вброс развеял их, как дым. – Кругом одно мудачье? И… и… что нам делать?
– Для начала – не стать такими, как они.
– А как же тогда все эти книги про добрых магов? Получается, врал даже Толкиен?
– Толкиен писал сказку. В сказке законы реального мира действуют очень избирательно. В реальности у подлеца с магическим даром куда больше шансов на выживание, чем у доброго мага. Подлеца не сдерживает совесть.
– Ага. Вот оно как…
Ирочка, как и я, предпочитала одеваться по моде нашего мира – здешнее серое тряпье ее совершенно не устраивало. Да и насекомые опять же. Заклинанию против клопов и вшей маг не учил, но я уже порылась в его библиотеке. Хоть от этой напасти мы избавились.
– Ну, все, блин, как в жизни. Зачем тогда врать, да еще издаваться, чтобы это вранье другие читали?
– Сказки тоже нужны, – вздохнула я. – Если человек перестает верить в лучшее – видишь, к чему это приводит.
– Так пусть же ж, блин, предупреждают, что это сказки! А то ведь веришь им… а потом… Гадство… – Ирочка зло дернула свой ошейник.
Да, девочка, взрослеть трудно. Особенно в восемнадцать.
– Не зацикливайся на этом, – сказала я.
– Легко сказать – не зацикливайся, – угрюмо буркнула девчонка. – Ты там на занятиях сидишь, книжки магические читаешь, а мне что делать? Я тут как в тюрьме. Сама ж предупредила, что этот пузатый может меня спровоцировать, и так далее, я только миски мыть хожу и на толчок. С ума сойти можно.