— Садись, Митя, тут вот какое дельце, — полковник, тормознувшись, почему-то поморщился, — тут вот какое… у моей одноклассницы муж погиб, звонила мне вчера вечером.
— Как погиб?
— Да в общем, от алкоголя. — Полковник сразу уловил на лице моем недоумение: — Но ты, брат, сделай одолжение, поезжай с Алексеем, разберись чего она хочет.
— А предварительно ничего не говорила?
— Да говорила… но сбивчиво и бестолково. Подозрения у нее, и в сейфе денег крупных не обнаружила. Только я особо не стал расспрашивать — не всё удобно по телефону.
— Ну, съездим, конечно.
— Вот, адрес ее возьми. А то знаешь, неловко отказывать. Представь, за одной партой два года сидели.
Я даже слегка обрадовался — делать особо нам было нечего, ну, и прокатимся в эту Жуковку, которая там же — в Рублевской зоне.
Леша тоже не огорчился, когда я вернулся в Отдел.
— А много денег пропало?
— Не знает он толком. Неловко, говорит, старой школьной подруге отказывать. На месте разберемся. Скорее всего, на местную милицию спустим. Если там вообще всерьез что-то произошло.
И скоро отправились.
Москва, после утренней беготни и езды на работу, уже успокоилась.
День ясный, не холодный, солнце яркое в синем небе с высокими маленькими облачками. Хорошо глазеть из машины на освещенные им неспешащие московские улицы — возникает от этого безмятежность и приятное чувство родного, даже хочется всем добра.
И разговаривать тут совсем некстати.
Незаметно докатили до МКАД.
И вот уже дачная зона пошла — Барвиха, едва ли не самое модное и дорогое Подмосковное место. Тут тоже уже начали строиться «новые русские», хотя дело еще не в разгаре.
Стали искать по адресу.
Запутались сначала, но, с помощью граждан, выбрались скоро к нужному месту.
Опа! — богатый новострой.
И знакомое что-то в архитектуре…
А, понятно, архитектор «скосил» под Шехтеля, похоже очень на дом Горького на Никитской, стены тоже обложены светлой плиткой, козырек над входом — типичный модерн, изгибистые узорчатые в том же стиле решетки на окнах первого этажа.
Однако заборчик каменный метра всего полтора, и никаких будок с охранниками.
Ворота для въезда машины есть, но, похоже, открывать их нам не собираются.
Вылезаем, вижу кнопку звонка у металлической калитки.
Что-то щелкает, калитка открывается, и мы идем к входу в красивый коттедж.
А навстречу появляется молодой человек, щурится на солнце, которое из-за наших спин бьет ему прямо в лицо.
И адресуясь не прямо, а от мешающего солнца чуть в сторону, приглашает:
— Пожалуйста, заходите, — любезно придерживает дверь, — пожалуйста…
Нам солнце не мешает, наоборот — проникая внутрь, хорошо освещает первое помещение — нечто вроде большой прихожей — дальше, через широкий анфиладный проем видна зала, и молодой человек, обгоняя, показывает рукой прямо туда идти.