отказывались слушаться. Игнорируя болезненные ощущения, я кое-как встала.
Мужчины, не сговариваясь, обнажили оружие и переглянулись. Сделав знак молчать, Вален плавно
скользнул вперёд, придерживаясь прежнего направления. Шагнув следом, я упала на колени, когда
затёкшие ноги подогнулись. Бесшумно втянув воздух сквозь зубы, я приняла протянутую ладонь
проклятья и выпрямилась. Оценив бледность и прикушенную губу, Нагив вернул рапиру в ножны, и
подхватив меня на руки, двинулся следом за блондином.
Что примечательно, Инар даже и не подумал возразить ни взглядом, ни жестом. Обо мне и говорить
нечего. Неприятно быть обузой, но если нам нужно торопиться, лишние секунды, потерянные из-за
приступа слабости могут очень дорого обойтись. Знать бы ещё, в чём дело... Но расспрашивать
наважденье не стала. Без слов понятно, что если даймоны ступают так осторожно, что даже дыхания
их не слышно, последствия разговоров могут оказаться непредсказуемыми.
В последующие полчаса я в полной мере прочувствовала, почему девицы в тупых американских
фильмах начинают восклицать в самые неподходящие моменты, когда логика требует заткнуться и не
отсвечивать. Напряжённая тишина и абсолютное непонимание происходящего давили так, что даже
мне захотелось взвыть. Не от страха, конечно, а от собственного бессилия.
Когда конечности обрели чувствительность, попыталась осторожно вывернуться из рук проклятья,
но он только крепче прижал к себе, отрицательно покачав головой. Сопротивляться не стала. Если
Нагив считает, что так удобнее, я не в накладе. Тем более что вот так бесшумно передвигаться вряд
ли смогу при всём желании. В наступившей тишине бешенный стук сердца звучал набатом. Мне
казалось, его могут слышать даже даймоны.
Прижавшись щекой к плечу любимого, затаила дыхание, вглядываясь в серый сумрак плывущего
тумана. Видимость с каждой минутой становилась всё хуже. Теперь уже деревья, росшие в десятке
метров от нас, стали нечёткими, словно подёрнутыми серой дымкой. А уже в двадцати метрах и вовсе
сплошная муть. Такими темпами, когда доберёмся до противоположной стороны расщелины, совсем
стемнеет. Как же мы подниматься будем?
Наконец, впереди блеснула хмурая поверхность водоёма. Мы добрались до воды. Значит, полпути
позади и это хорошо, а вот то, что ещё почти столько же предстоит пройти, не очень. Вален
остановился, напряжённо прислушиваясь. Нагив замер рядом и легко, почти невесомо провёл
подбородком по волосам. Вздрогнув, я подняла глаза и встретилась с болезненно нежным взглядом.
На губах проклятья застыла странная, виноватая улыбка.