неведомо откуда берущемся красноватом свете, то дальняя терялась где-то далеко впереди.
Самым же неприятным и пугающим было обилие рыдающих женщин и девиц. Кто-то сидел на полу,
кто-то лежал на койках. По одиночке и группами, в полголоса, шепотом или навзрыд они визжали,
плакали, стонали, выли и матерились на чём свет стоит. Некоторые, потрясая кулаками, бегали,
другие просто равнодушно смотрели перед собой. Десятки и десятки женщин! Высоких, низеньких,
толстых и тощих... В общем - кошмар.
С затаённым ужасом оглядываясь по сторонам, я медленно пошла по проходу в центре зала.
Блондинка же не преминула вцепиться в меня, как клещ, и теперь семенила следом, жалостливо
причитая и подвывая себе под нос. Подумалось, что кудряшка немка. Уж больно её речь немецкий
напоминала. Нет, языка я не знала, но по звучанию очень похоже.
Впрочем, все относительно членораздельные стоны и крики, доносящиеся до моего слуха, были на
разных языках. Показалось, пару раз слышала родную русскую речь и ридну мову, английский, на
котором могла с грехом пополам связать пару фраз. Насчёт французского и итальянского не уверена,
но возможно, были и они. И всё же львиная доля выкриков не вызывали никаких ассоциаций. С
другой стороны, я далеко не полиглот, так что не мне судить.
Мы всё шли и шли. Зал казался бесконечным. Колонны вдоль 'дороги' тоже ординарностью не
отличались. Где-то на уровне моей талии их опоясовали каменные выступы. Будто на палку тазик
недели, ей Богу! И, кстати, в этих самых 'тазиках' и вода имелась. На первый взгляд, даже чистая...
Постепенно народу вокруг становилось всё меньше. Появились незанятые кровати. Вспомнив, что я
одна тысяча триста тринадцатая, поймала себя на ощущении, что и предыдущих тысячу триста
двенадцать 'претенденток' тоже запихнули сюда. Всех. А сколько ещё их будет?
Исключительно 'интереса для' прошла до конца этого нереально огромного зала, хотя на это и
понадобился почти час. Правда, мы скорее плелись, чем шли. Торопиться было некуда, да и не зачем.
А если уж совсем откровенно, просто не знала как быть и пыталась понять, во что вляпалась и
почему. К сожалению, лицезрение четвёртой стены ничего не дало. Абсолютно идентичная первой
железная дверца, такие же кровати, столпотворение и гвалт истеричных пленниц.
Оглядевшись, пришлось признать неизбежное: представления не имею что делать дальше. В итоге
пару раз толкнула дверь для очистки совести и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, пошла
обратно. Выбрала кровать поближе к центру и подальше от завывающих сокамерниц.
Скруткой в изголовье оказалось, как я и предполагала, одеяло. Серое, очень тонкое и как будто