Что помимо прочего означает, жирный крест на карьере. И детям тоже.
Командир кокутая занял поспешно уступленное ему место во главе стола, обвел подчиненных взглядом. И усмехнулся.
— А ведь нас здесь — ровно сорок семь!
Так родился заговор. Сугубо местный, в духе сорока семи ронинов. Если бы о том узнали в Токио — то, чисто по-человечески понимая и даже сочувствуя пилотам, сделали бы все, чтобы пресечь, запретить, помешать — Япония была сейчас совершенно не в том состоянии, чтобы первой объявлять войну еще и русским, а то, что вышло бы в результате, однозначно толковалось бы как «казус белли».
Да, мы преступим закон и приказ!
Да мы погибнем все!
Но мы искупим смертью свою вину!
Мы сделаем то, что никто до нас!
Мы дадим Японии шанс.
Этого никогда не мог бы понять европеец — подумав прежде всего о рациональном желании ослабить врага, или о мести. Только японец мог бы пойти на смерть, под действием совести и вины.
Император русских варваров узнает, что для воинов Ямато нет ничего невозможного — потеряв своего командующего Тихоокеанским Флотом!
Европеец еще мог бы понять, что двигало непосредственными виновниками случившегося. Ну а пилоты перехватчиков, вовсе не причастные, отчего с такой легкостью поставили свои жизни на кон? Было конечно и банальное — флотская солидарность, выпитое сакэ с водкой, прилюдно данная клятва, которую назад уже не взять, без потери лица. Но прежде всего было, чисто японское — долг самурая тягче горы, смерть же легче пера — делай, что должно, Аматэрасу рассудит!
Командир кокутая взял на себя всю организационную работу. Ведь не могут летчики, когда захотят, сесть в машины и лететь куда угодно? Также, никакая лишняя информация до поры не должна уйти и в штаб. Ну а начальник разведотдела, также снедаемый виной, ведь это он производил оценку русских сил, нашел способ узнать точное время и место, где сорок семь ронинов могут найти своего врага.
Русский командующий летает на «пассажирском» варианте бомбардировщика Ер-2. Даже при том, что в этот раз он прибыл на Камчатку на двух «дугласах» — после происшедшего инцидента он не рискнет лететь обратно на тихоходном и невооруженном транспортнике, нормальная предосторожность военного человека. Агентуре в Петропавловске надо любой ценой засечь взлет Ер-2 в сопровождении истребителей — задача вполне решаемая — и немедленно передать по рации кодовое слово, даже не требующее расшифровки. Но это будет лишь половина дела — теперь надо узнать пункт назначения и время прилета.
Ер-2 заправляют только 100-октановым бензином (и авиационным маслом) высшей очистки, но советского производства (в отличие от Б-25 которому 100-октановый бензин нужен исключительно американский), это правильно. Тоже самое льют и в баки истребителей эскорта, и это тоже правильно. Истребителей эскорта не будет больше двенадцати, это более чем достаточно в мирное время — но гайдзин не понял, что для него время мира уже закончилось.