— Ларри, дорогой. — На секунду она прикусила свою очаровательную нижнюю губку жемчужно-белыми зубками. — Я знаю, что это звучит как самая невероятная вещь на свете и вы мне не поверите.
— Попытайтесь, — доверительно сказал я.
— У меня есть кузен, который живет в Ривердейле, — медленно произнесла она. — Я его не видела целых три года, но — можете себе представить, кто сейчас звонил?
— И чего хочет этот ваш кузен?
— Он внизу, у стойки администратора, и ждет, что я спущусь, — скорбно сказала Кэйт. — Он хочет поговорить со мной, обещает, что это займет не более получаса и что это ужасно срочно и не может подождать.
— У меня есть кузина, которая живет в Хобокене, и я не видел ее целых пять лет, — нашелся я. — В один прекрасный вечер она позвонила мне по телефону, сказала, что должна немедленно со мной повидаться, что это вопрос жизни и смерти, и, дескать, не могу ли я подъехать к ней в аптеку в верхней части города. Я рванул туда и обнаружил ее с бутербродом — ветчина на ржаном хлебе — и с протянутой рукой. Оказывается, ей понадобилось тридцать баксов на новое платье, поскольку в субботу намечалось решающее свидание: «Если парень на этот раз не сделает предложения, он не сделает его никогда!» Полчаса мы мило беседовали об этой заднице, за которую она надеялась выйти замуж, а тем временем кузина сгребла мои тридцать баксов и сунула их себе в сумочку. А потом начала зудеть насчет других десяти долларов — на новую пару туфель!
— Ларри! — Кэйт с облегчением улыбнулась. — Так вы не обиделись? Обещаю, я недолго!
— Я обиделся! — сообщил я. — И знаю, что собой представляют эти кузены и кузины!
— О черт! — Она одарила меня трагическим взглядом. — Мне нужно одеться!
— Как только ваш кузен начнет показывать зубы — отвечайте ему тем же, — посоветовал я. — Стоит один раз с хрустом укусить его за палец, и этого будет вполне достаточно, чтобы он испугался по гроб жизни.
— Не морочьте мне голову, — пробормотала девушка. — Полагаю, чем скорее я туда отправлюсь, тем скорее вернусь.
Она расстегнула «молнию» на своем халатике и, очаровательно изогнувшись, высвободилась из него, швырнув ненужную вещь на кровать. Я безмолвно созерцал шикарное зрелище, явившееся моим очам, суеверно опасаясь поверить в свое счастье, чтобы оно неожиданно не покинуло меня. Не считая бюстгальтера без бретелек, который даже и не пытался по-настоящему удерживать чудесные вздымающиеся выпуклости ее пышной груди, и черных кружевных трусиков, что так ненадежно облегали округлости ее бедер и нервно топорщились на вершине ее округлых ягодиц, Кэйт была совершенно обнажена.