Как объяснить, насколько разумным, даже блестящим казалось такое решение в половине третьего ночи, в темноте, с мертвецом в десяти футах?
— Ты хоть понимаешь, как это выглядит? — прошептал Габри.
Оливье кивнул и опустил голову.
Габри обратился к старшему инспектору Гамашу:
— Он бы никогда этого не сделал, если бы убил этого человека. Ведь я правильно говорю? Ты бы тогда пытался скрыть убийство, а не афишировать его.
— И что дальше? — спросил Гамаш. Он не игнорировал Габри — просто не хотел, чтобы разговор уходил в сторону.
— Я оттащил тачку назад, взял две эти вещицы и ушел.
Они посмотрели на стол. Самые роковые предметы. И самые дорогие. Орудие убийства и мешочек.
— Я принес их сюда и спрятал в тайнике за камином.
— И не заглянули в мешочек? — снова спросил Гамаш.
— Я думал, у меня будет куча времени — полиция все внимание будет уделять дому Жильберов. Но когда на следующее утро Мирна нашла здесь тело, я чуть не умер от ужаса. Я не понимал, как это могло произойти. Поэтому я растопил камины, чтобы вы не стали искать в них улики. И потом бистро было все время в центре внимания. И я решил делать вид, что этих вещей просто не существует. Что ничего этого не было.
Он закончил — и наступило молчание.
Гамаш откинулся на спинку стула и несколько секунд смотрел на Оливье.
— Расскажите мне конец истории — той, что Отшельник рассказывал своими скульптурами.
— Я не знаю конца. Не узнаю, пока мы не заглянем туда. — Оливье не мог оторвать глаз от мешочка.
— Я думаю, сейчас в этом нет нужды. — Гамаш подался вперед. — Расскажите мне историю.
Оливье недоуменно посмотрел на Гамаша:
— Я рассказал все, что знаю. Он дошел до того момента, когда армия нашла жителей деревни.
— И наступал Ужас — я это помню. А теперь я хочу услышать конец.
— Но я не знаю, чем кончается эта история.
— Оливье… — умоляюще произнес Габри.
Оливье выдержал взгляд партнера, потом посмотрел на Гамаша:
— А вы знаете?
— Я знаю, — кивнул Гамаш.
— И что вы знаете? — спросил Габри, поглядывая то на Гамаша, то на Оливье. — Скажите мне.
— Что эту историю рассказывал не Отшельник, — ответил Гамаш.
Габри уставился на Гамаша непонимающим взглядом. Потом посмотрел на Оливье. Тот кивнул.
— Ты? — прошептал Габри.
Оливье закрыл глаза, и бистро исчезло. Он услышал потрескивание огня в хижине Отшельника. Ощутил запах горящего дерева и дымка. Почувствовал теплую кружку с чаем в своих руках — он сотни раз пил там чай. Увидел скрипку, поблескивающую в свете пламени. Напротив него сидел этот жалкий человек в чистой, но латаной одежде и в окружении сокровищ. Отшельник подавался вперед, его глаза горели и наполнялись страхом. Он слушал. А Оливье говорил.