Придя в себя, Джейн увидела пыльный старый полог и потемневший потолок: она лежала на кровати в незнакомой обшарпанной комнате. Кто‑то снял с Джейн жакет и расстегнул воротник её блузки. Шляпка обнаружилась на одном из вбитых в стену крючков.
Джейн попыталась сесть, и комната тут же поплыла у неё перед глазами, подёрнувшись зелёной рябью.
— Лежите, мисс Джейн, лежите!.. — послышался откуда‑то голос миссис Рикс. — Доктор сказал, вам нельзя сразу вставать. Велел, как очнётесь, выпить прежде сладкого чаю — я как раз заварила, сейчас посажу вас и напою.
Бережно, как ребёнка, миссис Рикс приподняла девушку, сунула ей под спину подушку, потом принесла чай и, присев на край кровати, поднесла чашку к губам Джейн.
— Вот так, попейте, будьте умницей.
Джейн послушно сделала глоток, потом потянулась взять чашку:
— Миссис Рикс, спасибо, я сама…
Миссис Рикс покачала головой.
— Да вы сейчас не то что чашку чая, ложку не удержите. А уж бледная какая!.. Спали, небось, плохо, переживали? Да не позавтракали?
Джейн смущённо кивнула.
— Оно и видно. Хотя, — понизила голос миссис Рикс, — я вам так скажу, мисс Джейн: я, как мистера Чарльза увидела, сама чуть не обомлела.
Джейн отпила ещё немного из чашки и, затаив дыхание, спросила:
— Он что‑нибудь рассказал?.. Что с ним случилось, когда он приехал?..
— Где там, мисс Джейн! — миссис Рикс покачала головой. — Мистер Хорнби решил, что продолжать сегодня не станут. Сказал, «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами»: то бишь, что никакой это не Джон Мэтьюс, а мистер Чарльз. Миссис Форсайт, упокой Господь её душу, похоронить разрешил, а присяжных теперь только в пятницу на следующей неделе заново созовут. До тех пор будут, верно, выяснять, что к чему.
Джейн отстранила руку миссис Рикс и снова попыталась сесть.
— Мне непременно нужно с ним поговорить!.. Я должна знать!..