– А передать? Передать-то как?
– Не знаю. Может, голубиная почта?
– Думали уже. Вернее, пытались сами организовать голубиную почту, чтобы с той стороны сведения получать. Не вышло. Здесь, в ущельях, настоящее царство хищных птиц. Орлы, ястребы, соколы. А еще огромные вороны, которые живут на скалах, кроки называются, видели таких? Тут село недалеко есть, так и называется, – Кроки. Никакой птице через реку не перелететь, вмиг засекут и атакуют, только перья над водой. Пятерых почтовых голубей потеряли. Каждый рублей по пятидесяти стоит, небось.
– Искровая станция?
– Искровая станция – та может. Только где ее тут взять? Это же не просто ящик какой-то в лесу землей присыпать. Это и динамо-машину, и антенну нужно иметь…
– Я проверю. Пообщаюсь с нашими искровиками, при штабе стоит рота, пусть просветят.
– Ну, проверьте. Только зря всё это. Слишком громоздко и нелепо. Каждый раз к станции убегать, передачу вести, а это тоже уметь нужно. Не верю я. И в то, что кто-то из своих, не верю. Все в деле побывали, все вместе почти месяц с австрийцами лоб в лоб стояли.
– Я понимаю, такая догадка бросает тень на ваш полк, но и вы должны понять – в штабе обеспокоены, в период затишья и стабилизации фронта один из полков – не несколько полков, а именно один-единственный! – вдруг несет потери, равные боевым. Я тоже не верю в то, что могут быть причастны ваши солдаты или офицеры, но проверить обязан. Честь имею, Павел Николаевич!
– Что ж, воля ваша. Проверяйте, только… Ну, тише, что ли. Если в каждом офицере кто-то будет видеть предателя, такая армия будет терпеть неудачи.
– Полностью разделяю ваши взгляды. А теперь действительно побегу. Хочу успеть с телеграфистами и искровиками пообщаться. Завтра снова к вам.
– Не стану задерживать. Если какие просьбы и пожелания – всегда к вашим услугам.
– Постараюсь не досаждать просьбами. И, кстати, господин полковник, какие сны вам тут снятся?
Любавский аж крякнул от неожиданности. Вопрос застал его врасплох.
– Так вот оно что… Так бы и сказали…
– Что сказал бы?
– Что в штабе армии не хотят признавать интерес к этим россказням про особенные сны и потому нашли повод отправить под удобным предлогом вас. Только всё зря, господин прапорщик. Нет здесь никаких тайн. Места глухие, лесные, непривычные. Река среди камня бежит, шепчет постоянно, климат, война, – много причин, чтобы сны изменились. Сами скоро всё поймете.
– Ну, нет. Повод – это двадцать пять погибших при загадочных обстрелах. А может, у врага новая система прицеливания? Может, тут, на нашей стороне, оставлены наблюдатели из числа австрийцев или местных жителей, которые избежали высылки из районов боевых действий? Давайте так, полковник, вначале я разберусь, что к чему, с этой таинственной артиллерией, а потом уже поговорим о снах, вы согласны?