Конечно же, жандармский подполковник не был готов противодействовать разработкам инженера Циолковского, лично санкционированным самим государем. Так и стал мастеровой Клим Ворошилов ближайшим помощником Главного конструктора «К-1». С революционерами и подпольем пришлось распроститься – какая там революция, если дни и ночи проводишь на заводе да на испытаниях?
Ну а когда год назад начался нынешний шухер – войнушка с германцами и австрияками, Игнатий Константинович получил капитанское звание, а для Клима Ворошилова выхлопотал погоны прапорщика: ажно к самому министру обороны обращался, да…
Но вернуться в оружейку у Циолковского не получилось. По дороге, в проходе между вагонами, капитана поймал за ремень полковник Стрельников, начальник поезда. Потащил за собой, махнул рукой Климу – давай, мол, за нами.
Пришли в полковничью «келью». Стрельников без лишних церемоний достал из шкафчика три пузатые рюмашки, бутылочку «шустова». Плеснул каждому коньяку по два пальца:
– А давайте-ка, господа, за удачу! За то, чтобы у нас сегодня всё получилось!
– За победу! – поддержал Клим.
Пивал с господами он, конечно, редко, но тут сердцем понял, что полковник хочет не просто выпить, а старается успокоить Игнатия Константиновича.
Чокнулись, выпили, не закусывая. Щеки Циолковского тотчас же порозовели. Фигура как-то сразу обмякла.
– Ну, вот и хорошо! – Полковник окинул взглядом капитана, весело подмигнул Климу. Достал из нагрудного кармана «Павла Буре» на серебряной цепочке. – А теперь пора на командный пункт. До залпа осталось десять минут.
Друг за дружкой они отправились в головной вагон, по металлическим ступенькам поднялись в обзорную башенку.
Ночь была темной, не видно ни зги. Впереди, всего в полутора километрах, начинались германские позиции, за ними – подтянувшиеся к фронту обозы и склады. Немец готовился атаковать послезавтра. Но разведка прознала об этом, и в ставке Верховного было решено упредить врага, мощным ударом атаковать первыми сразу в трех направлениях. Смести внезапными залпами «Катюш» фронт германцев и ударить в образовавшиеся прорехи всеми силами, пока кайзер не очухался.
Стрельников снял телефонную трубку, покрутил рукоятку динамо на стене, рявкнул в конус на мембране:
– Команда «Готовсь»!
Клим украдкой перекрестился. Начинаем, Господи.
Секунда, вторая, третья…
Металлические крыши на вагонах стали раздвигаться, одновременно все шесть Открылись темные зевища, и оттуда, синхронно, как на смотре, и совершенно бесшумно стали подниматься платформы с установками, боевыми расчетами и ящиками ракетных снарядов.