можно было граммах в ста пятидесяти, это если водки, а воды еще больше
понадобится.
Пришли к тому, от чего хотели уйти. Самоубийства не было. Убили Шуру,
убили ни за что, ни про что.
– А где ваш муж работал, теть Тамар? – нарушила растерянную тишину
Алина.
– Да ерундовая работа была, по правде… Приемщиком утильсырья. Тут, под
боком. Только для мужика разницы нет – рядом с домом, не рядом. Стирать и
готовить все равно не кинется.
– А кто такой Додик, вы, случайно, не знаете, теть Тамар?
– Ну как же… Работали они вместе. Коллега, – и Тамара пренебрежительно
скривилась, а потом удивленно спросила:
– А ты, Лина, откуда про Додика знаешь?
Алина рассказала, откуда. И ничего ей это не дало.
Тетя Тамара пожала большими плечами и в качестве комментария
сообщила, что в последнее время ее муж был какой-то нервный и запросто мог
взбелениться из-за ерунды. Может, и Додик под горячую руку попал. Он-то, Додик
то есть, мужик вообще-то спокойный, неконфликтный, а Шурик, тот наоборот,
бузотером был, особенно если выпьет.
Тут же, по ассоциации, она вспомнила, что похороны скоро, притащатся все
Шуркины друганы на халявную выпивку. Разозлилась, а потом начала плакать.
Ритка принялась мать утешать, гладила ее по плечу, обнимала, а Алина
думала, что от этого разговора ничего не изменилось, и, как ей помочь этим
тютехам, она не знает.
Потом ей пришла в голову мысль, что нужно найти этого загадочного Додика
и поговорить с ним. Глупая мысль, Алина понимала. Если Додик виновен в смерти
тети Тамариного мужа, то о чем с ним разговаривать? Бесполезно, да и опасно
может быть. Хотя, наверно, не опасно. Он же, если это, конечно, он, не застрелил и
не зарезал, значит, не опасно. А вот посмотреть на его реакцию, а потом доложить
той же Марианне… Или самой попытаться что-нибудь нарыть…
И Алина спросила, как найти Додика.
– Да кто ж его знает… – апатично пожала плечами тетя Тамара. – Может, у
Шурки где и записан телефон. А так – на «блошином» он бывает по выходным, у
него дела какие-то с тамошними продавцами.
Алина приподняла брови:
– «Блошиный» – это что?
– Не знаешь, что такое «блошиный» рынок? – хмыкнула тетя Тамара.
– Если рынок, то знаю. И где он?
– Недалеко. По Киевской дороге на электричке двадцать минут. А как еще
можно с Додиком пересечься, даже и не представляю. Только, думаю, пустые это
хлопоты.
Ритка вновь захлюпала, а Алине нечего было им сказать, кроме дежурных
слов, что она обязательно что-нибудь придумает и обязательно что-нибудь
попробует сделать, только пока не знает, что.
Домой в тот день она вернулась в прескверном настроении. Не в ее