и за страну нашу Россию!» И знаешь, не отказались. Однако, в общем зале все-
таки сидеть не захотели, а потянули меня к себе на второй этаж. Видимо, здраво
предположили, что ужрутся они до свинского состояния, и тому свидетели им не
нужны. Жратвы у них в номере никакой. Заказать их жаба задушила. Что я хочу
сказать, Жор, – жабы у них мощные. Они литр «Джонни Уокера» двенадцатилетней
выдержки без закуси выхлебали, до донышка! Вместе со мной, естественно. Я
только и успевал тосты произносить за наши великие братские народы и за наших
же мудрых правителей. Последний мой тост был за доблестные победы на полях
сражений, а потом я что-то уже не очень хорошо себя почувствовал. Короче.
Очнулся и не могу вспомнить, почему я лежу в ванне, но без воды. И тут посещает
меня догадка, что перебрал я в кабаке на юбилее у префекта, а теперь дома, и
залез в ванну, чтобы привести себя в порядок, а то Нелька ворчать начнет. А воды
нет, потому что вытекла она. Видно, сморил меня сон, и я во сне ногой затычку
задел, вода и вытекла. Веришь – ничего другого больше в голову не пришло! Я
включил снова воду, наладил ее погорячее и для надежности пяткой заткнул слив.
И, Жора, опять в забытье провалился, будь оно неладно! Очнулся от страшных
воплей. За плечо кто-то трясет, и хотя глаза я еще не продрал, но уже
почувствовал во внешней среде что-то неправильное и даже зловещее. А когда
продрал, что же я увидел, Жора! Я в костюме и галстуке сижу в ванне, полной
воды, а вода уж и через край перелилась, и так она бодро переливалась, что мои
штиблеты за пятьсот евриков уже смыло на кафель, да и кафеля, как такового, не
видно, поскольку он тоже под водой. Надо мной нависли рожи, две из них смутно
знакомые. Ба! Да это братья-скандинавы, как их… Йохан и второй… Второго
забыл. А две другие, которые тоже орали и трясли меня за рукав, упакованы были
в форменные тужурки, значит, из персонала. И вот какая предыстория
обрисовалась. Эти сволочи, Йохан с Андерсом, когда весь мой «Уокер» высосали
и надумали разбрестись по спальным местам, обнаружили в кресле по ту сторону
журнального столика крепко спящего меня. И тогда они почему-то решили, что
лучшего места, чем ванна, для этого русского придурка нету, хотя могли бы
уложить по-добрососедски на диванчик, который, кстати, у них же в номере и
имелся. Да хоть бы и в кресле оставили! Допустим, они не знали, куда меня
волочь, в каком номере я здесь поселился, но зачем в ванну-то грузить?! Засунули
меня в этот таз, а сами упали по своим койкам, как белые люди. А ранним
утречком, после того, как я, временно очнувшись, решил принять ванну не