— Только если ты не будешь в клетчатой рубашке.
— Вот какой ты занудный, а… — Костя снова залюбовался своим отражением. — Меня девушки любого любят. Твоя риэлторша мне сегодня так улыбалась, так улыбалась…
— Чего?
— Ты сегодня еще и поразительно однообразен в репликах. Вряд ли у Козикова в офисе есть две Киры. Значит, это она. Ноги у нее о-фи-ген-ны-е.
* * *
— Карлсончик, привет.
Она поперхнулась кофе, и свежераспечатанный договор купли-продажи оказался украшенным креативным скоплением коричневых пятнышек. Вот и предреченный матушкой третий раз.
— И вам… гхм… не кашлять… пан МАлыш.
— Вы как сговорились с Костей, — вздохнул в трубке Макс. — Тот меня тоже вечно «шановным паном» величает.
— Уже заочно симпатизирую господину Драгину.
— Отчего же заочно? — хмыкнул Макс. — У вас, по-моему, симпатия очная и взаимная.
— Не поняла, — Кира потерла пятно от кофе на рукаве рубашки.
— Константин у вас в «Артемиде» был вчера. Утверждает, что произвел на тебя неизгладимое впечатление.
Она нахмурилась. А потом картинка вдруг сложилась. И у Киры появилось странное ощущение, что она сейчас покраснеет.
— А, так это был тот самый «К», — протянула как можно небрежнее. — Он не представился. Передавай Константину привет.
— Обойдется. Слушай, я хочу еще раз посмотреть квартиру.
— Не вопрос. Давай. Когда тебе удобно?
— Сегодня получится?
Кира пошуршала ежедневником.
— Не. Я через час выдвигаюсь в город. И до самого вечера все плотно. Завтра давай?
— Завтра плотно у меня. Если только с утра.
— Конечно. Давай. Во сколько?
— В девять тебе не рано?
— Нет, отлично. Встречаемся в девять на месте.
— Карлсон, ты подозрительно милый и сговорчивый. В чем причина? — ей даже по голосу кажется, что он там улыбается.
— Карлсон вообще очень милый, — Кира допила остатки кофе. — До завтра?
— До завтра.
— Не забудь передать привет Константину.
Он едва слышно фыркнул перед тем, как повесить трубку.
* * *
Она выехала заранее — чтобы не опоздать. И с утра, пока не начался сумасшедший день успешного риэлтора, у нее еще вполне приличный вид — волосы лежат, макияж свежий. Это к концу дня она похожа на пугало огородное. И собственное отражение в зеркале, при выходе из квартиры, доставило удовольствие. Кира тряхнула головой, поправила сиреневый шарф — он действительно ей шел. К чему бы это проснувшееся стремление к самолюбованию?
Да плевать. Весна. Просыпаются все самые страшные звери, включая медведей и женское тщеславие.
* * *
Несмотря на то, что она приехала за десять минут до назначенного времени, Макс уже был на месте. И не один.
— Привет, красотуля. Заждались мы тебя уже.