— Но люди, я имею в виду — земляне, живут на ваших мирах…
— Но они, в действительности, не видят, не слышат и не воспринимают их так же, как мы. Между нами лежит пропасть, которую мы можем оценить и понять, но не можем по-настоящему пересечь. Вот потому-то я и не могу рассказать вам, на что похож Тейлер. Для вас этот мир будет совсем иным, чем для меня.
— Мне хотелось бы увидеть его. Очень сильно. Думаю, мне даже понравилось бы жить там.
— По-моему, вы не будете там счастливы.
— Почему же?
— Потому что иммигранты невеганцы есть иммигранты невеганцы. Здесь вы не являетесь членом низшей касты. Знаю, вы не пользуетесь этим термином, но суть от этого не меняется. На этой планете сотрудники вашего Управления — высшая каста, что ни говори. Следующими идут богатые неуправленцы, потом те, кто зарабатывает себе на жизнь доходами с земли, затем, на самом дне, находятся несчастные обитатели Древних Мест. Здесь вы на самом верху. На Тейлере же вы будете на дне.
— Почему все обязательно должно быть так? — спросила она.
— Потому, что вы видите белый цветок, — я вернул его ей обратно.
Долгое молчание и прохладный ветерок…
— В любом случае, я счастлива, что вы приехали сюда, — сказала она.
— Это и впрямь интересное место.
— Рада, что оно вам нравится.
— Этот человек, которого зовут Конрад, действительно был вашим любовником?
Я оторопел от неожиданности такого вопроса.
— Это не ваше голубое дело, — ответила она. — Но ответ — да.
— Могу понять почему, — сказал он, и я почувствовал себя неуютно и, возможно, в какой-то мере вуайеристом, или — тонкость тонкостей! — тем, кто подглядывает, как подглядывает вуайерист.
— Ну и почему же? — спросила она.
— Потому, что вы желаете странного, мощного, экзотического; потому, что вы никогда не счастливы, находясь там, где вы есть, и являясь тем, кем есть.
— Это неправда… А может и так. Да, он однажды сказал мне нечто вроде этого. Наверное, это все же правда.
В тот миг я почувствовал к ней сильную жалость. А затем, не понимая этого, так как хотел утешить ее, я взял ее за руку. Только двигалась-то рука Миштиго, и двигалась она не по его воле. По моей.
Я вдруг испугался. Но и он тоже — я это почувствовал. Возникло вдруг сильное ощущение опьянения, все словно поплыло, когда я почувствовал, как он ощутил себя оккупированным, словно почуял у себя в мозгу постороннее присутствие.
Тут я решил быстренько убраться и вернуться к своему надежному камню, но не успел: прежде чем она выронила цветок, я услышал ее слова: «Возьмите меня!».
Черт бы побрал это псевдотелепатическое выдавание желаемого за действительное!