Когда мы сидели там, ожидая огненного шара, ты сказал, что мы ведем войну не из-за чего-то такого, что можно увидеть или услышать, почувствовать или унюхать, а из-за Сил Небесных, которые никогда нас не видели и которых мы тоже никогда не увидим. Силы Небесные свершили все это дело, и из-за него люди здесь, на Земле, должны умирать. Ты сказал, что из-за смерти людей и голубокожих Силы могут вернуться на Землю. Однако они так и не вернулись. На ней царила только смерть.
И спасли нас, в конечном итоге, именно Силы Небесные, потому что прежде чем зажечь огненный шар над Афинами, требовалось проконсультироваться с ними. Они напомнили Управлению о старом законе, изданном сразу же после Трех Дней: «…Да не возгорится больше огненный шар никогда в небесах Земли». Ты думал, что они все равно зажгут его, но они побоялись это сделать. Именно потому нам и удалось остановить их в Пирее. Я сжег для тебя Мадагаскар, Караги, но Силы и тогда не снизошли на Землю. А когда люди зарабатывают побольше денег, то уезжают отсюда, и никогда не возвращаются с неба. Ничто из сделанного нами в те дни не вызвало перемен.
— Именно из-за сделанного нами все, скорей, осталось таким, как было, а не стало хуже, — возразил я.
— Что случится, если этот голубокожий умрет?
— Не знаю. Тогда все может ухудшиться. Если он рассматривает пройденные нами районы как возможные участки недвижимости, для покупки их веганцами, то, значит, старая история началась опят заново.
— И Радпол снова будет драться и рвать их бомбами?
— Думаю, да.
— Тогда давай убьем его прямо сейчас, пока он не зашел слишком далеко и не увидел слишком много.
— Возможно, все обстоит не так-то просто, и они всего лишь пришлют другого. Будет также и реакция — наверно, массовые репрессии против членов Радпола. Радпол больше не ютится на обочине жизни, как в былые дни. Люди не готовы к такому. Им нужно время на подготовку. По крайней мере этого голубокожего я держу в кулаке. Я могу следить за ним, узнать его планы. А потом, если станет нужно, я могу уничтожить его сам.
Он затянулся трубкой, я принюхался. Запах чем-то походил на аромат сандалового дерева.
— Что ты куришь?
— Оно растет неподалеку от моего дома. Я недавно побывал там. Это одно из новых растений, доселе никогда не росших в тех местах. Попробуй.
Я сделал несколько затяжек, наполняя дымом легкие. Сперва ничего не ощущалось. Я продолжал затягиваться, и через минуту возникло постепенное ощущение прохлады и покоя, распространившееся по рукам и ногам. Во рту остался привкус горечи, но снадобье расслабляло. Я вернул трубку Хасану. Ощущение покоя усилилось, оно было очень приятным. Я уже много недель не ощущал такого спокойствия, такой расслабленности. Огонь, тени и окружающая нас местность стали вдруг более реальными, а ночной воздух, отдаленная луна и звуки шагов Дос Сантоса сделались куда более отчетливыми, чем в действительности.