А потом одним махом влил зелье в рот ученика, попутно очищая того от грязи и запаха. Ещё три дня назад Ленбар и не подумал бы так заботиться о парне, однако тесное общение принесло неожиданные плоды. Пока они вместе сидят в одной ловушке, магистр отлично рассмотрел то, чего не замечал раньше. И успел даже устыдиться былой невнимательности и торопливости суждений.
Качество, прежде казавшееся магистру в Гекторе нерешительностью, оказалось на поверку деликатностью и благородством, а то, которое маг принимал за ветреность, – желанием найти близкую душу и понимание. Ну, а упрямство ученика, прежде сердившее Бена, на деле оказалось целеустремлённостью.
Они много разговаривали по ночам, категорически отказав Мирене в ночных дежурствах, и теперь Ленбар точно знал, что этого ученика Тайвиносу не отдаст. Как, впрочем, и падчерице. Слишком хорош Гектор для этой маленькой дряни.
– Оно скребёт! – прикусила губу Мирена, озабоченно оглядываясь на дверь.
Смотреть на то, от чего стошнило даже устойчивого ко всяким зрелищам ученика, женщина благоразумно не пошла. Видела уже несколько мерзких мокриц размером с пуфик, синевато-чёрных с переливающейся под полупрозрачной кожей зловонной жижей. Чёрное искусство шаманов требовало для успешного завершения ритуалов обязательного жертвоприношения и крови.
– Сейчас перестанет, – хмуро пообещал жене магистр и направился в сторону лестницы, привычно переходя на магическое зрелище.
Обычно маги поступали так, чтобы лучше видеть интенсивность потоков и плетение заклинаний. Но в этот раз Ленбар преследовал иные цели. Мага волновали не столько магические витки, сколько стремление уберечь собственное сознание от мерзкого зрелища. Судя по всему, в этот раз шаманы принесли в кровавую жертву кого-то много крупнее крысы или мокрицы. В страшном монстре, похожем на огромную фалангу, магистр уловил сходство с человечьей конечностью.
Внезапно вид переплетённых магических щитов и куполов, ставший за три дня привычным, показался Ленбару тревожным и незнакомым. Однако усталый магистр потратил несколько минут, пока разобрался, в чём дело. И только после того как он заметил почти неприметное движение потоков магии и проследил за ним, Ленбар догадался, что именно его так насторожило. Но ещё до того как маг ясно осознал, чем им грозит постепенное вытягивание шаманами энергии из плетений, по его спине предательски скользнула холодная капля пота.
То, что шаманы нашли способ подпитывать своих монстров украденной энергией, можно было считать смертным приговором. Им троим. Теперь жизнь затворников ограничена временем, за которое исчадия тьмы высосут и разметают щиты и ловушки. Разумеется, часть монстров погибнет, но только тьме известно, сколько их наделали шаманы из захваченных заключённых. Наверняка достаточно, чтобы на место одного встало двое новых.