Помолвка (Чиркова) - страница 42

Гиз как-то раз сам видел, как один из прогневивших главу учеников захлёбывался несуществующей и не видимой окружающими водой до тех пор, пока Чеджерг не смилостивился над ним.

Ощутив полыхавшую в душе верховного мага неистовую ненависть, Гиз был так ошеломлён, что не сдержался и заглянул в верхний слой мыслей. Чеджерг этого даже не заметил в злорадном предвкушении какого-то особо жестокого наказания, которому собирался подвергнуть магов Эр-Маджара за игнорирование его приказов.

И именно эта страшная, полубезумная злоба заставила Гизелиуса моментально поменять все планы. И короля, и совета, и свои собственные.

Решение незаметно влиться в толпу и в решающий момент отвлечь на себя внимание Чеджерга, чтобы дать друзьям несколько минут для завершения ловушки, пришло спонтанно, и маг ни секунды не сомневался в его правильности.

Разумеется, Сарджабиз сразу же нашёл Гизу дело: вместе с ним прикрывать от главы ковена мысли и чувства соратников. Нельзя было ни в коем случае допустить, чтобы Юрхайт попытался обрушить на коллег доведённое до совершенства искусство иллюзиониста.

И снова Дорд спутал все его планы. Он очень удачно подставил свою отчаянную голову под гнев Чеджерга, жаль только, не догадался потянуть время ещё немного, всего какую-то минутку.

Обозлённый дерзким ответом герцога, верховный маг создал не заметную остальным, но несомненно особо гнусную гадость, не зря же побледневший Дорд так горько кривил губы. Но держался до последнего очень стойко, не позволяя страху завладеть своим сознанием.

А Гиз и подсказать ничего не мог, направленная иллюзия работает как невидимый снаружи купол, и попробовать пробиться сквозь него сознанием – значит дать понять кастующему, что у жертвы есть соучастники.

Надеялся маг только на предоставленный Дордом выигрыш во времени. До того как закрепятся последние слои ловушки, запечатывавшей магистра надёжнее лазурного серебра, оставалось всего несколько мгновений, однако их магам и не хватило.

Внезапно, почти в самый последний момент, глава что-то почуял. Оставив в покое Дорда, попытался высвободиться из кокона, но не сумел. Несколько минут Чеджерг сопротивлялся с возрастающим отчаяньем, мощными артефактами сжигая ловушки слой за слоем и теряя охранниц. Он нервничал всё сильнее и вдруг совершил поступок, которого от него не мог ожидать никто из магов.

Протянув руку к безжизненно валявшимся охранницам, глава ковена выкрикнул незнакомое заклинание и с хрустом переломил висевший на поясе ритуальный жезл главы ковена.

В ничем не примечательном, на первый взгляд, чёрно-синем кристалле кианита была сосредоточена просто невероятная доза магической энергии. Половины этой силы хватило, чтобы в одно мгновение разметать остатки так старательно выплетенных ловушек и открыть темный овал перехода.