Он просёк её чуть позже, когда зашёл в комнату и остановился поражённый новой неожиданностью. Слишком много их выдалось за это утро, даже учитывая его восьмилетнее отсутствие. Стандартная трёхкомнатная квартира Абезгауза превратилась в роскошный кондоминиум с громадными комнатами и винтовой лестницей, ведущей на второй этаж.
— Впечатляет? — появившийся сзади, Генка подтолкнул Макса и подмигнул ему.
— Это что?
— Так, немного расширил жилплощадь.
— Соседей убил? — деловито осведомился Макс.
— Ну, зачем, — протянул Абезгауз. — Предложил им хорошие варианты, получше, чем у них было. Дал отступного. Все остались довольны. А из того, что получил, сделал вот это.
Гена широким жестом обвёл всё окружавшее его великолепие. На его руке солидно блеснул циферблат часов.
«Ролекс, — мелькнуло в голове у Макса. — Интересно, настоящий или подделка?».
— Кое-где убрал перегородки, укрупнил комнаты, — объяснял между тем Абезгауз. — Потом заново всё отделал. Котя Белобродский, самый популярный дизайнер у нас сейчас, постарался.
— А наверху?
— Там ещё две комнаты. Сделал из трёхкомнатной.
— Заблудиться не боишься?
— Раньше боялся, теперь привык, — Гена опять широко улыбнулся. — Ну что? По сто грамм за встречу?
— С утра? — скривился Макс. — Водку?.. Не откажусь.
— Щас, — пообещал Генка, растворяясь, как джин в необъятных недрах своего жилища.
Он вернулся назад с двумя широкими круглозадыми рюмками и бутылкой, отсвечивающей благородно-матовой зеленью.
— Водку, Максик, действительно, как-то…, а вот коньячку для расширения сосудов и просветления ума, самое то. Или ты на водку подсел?
— Да нет, — отмахнулся Макс. — Скорее уж отвык.
— Ну, тогда, — Гена щедро плеснул в рюмки жидкость цвета заката, а затем вдруг подобрался и посерьёзнел. — За тебя.
Макс кивнул. Отпили, не чокаясь, по глотку. Макс задержал, обжигающую небо, влагу во рту и не проглотил, а впитал в себя, наслаждаясь ароматом, совместившим в себя всё: жар солнечных лучей, соки земли, нежную прохладу подвальных камней и мужественную терпкость дубовых досок. Сотни крошечных огоньков разбежались по телу, словно его осыпали искрами.
— Каково? — причмокнув, спросил Генка.
— Лучше самогона, — сдержано ответил Макс.
— Фи, мон ами, — жеманно скривил лицо Генка. — Каков моветон.
— За моветона ответишь. — пообещал Макс.
Абезгауз испуганно замахал руками:
— Пардон. Забыл с кем имею дело. Фильтрую базар.
Макс вздохнул и покачал головой. То, что служило шуточками для Генки, было ещё слишком живо и скребло по душе, как наждак по стеклу.
— Ключи мне дай, Крок, — попросил он, опускаясь в обтянутое нежной коричневой замшей кресло с широкими подлокотниками.