Ох е… Рядом с мужиком стоит пара коротких резиновых сапог. И это по местной–то жаре.
Ага, а вот и Толстый зашевелился.
Да как активно. Явно не в духе человек, пока не выпьет утреннюю чашечку кофе и не выкурит первую сигарету. Или чего покрепче не выкурит, я бы даже сказал — дунет.
В оптику, да с сотни метров Толстый оказался еще отвратительнее. Черные, мелко вьющиеся, сальные волосы, мясистый нос, двойной подбородок, испарина на лице, тяжелое дыхание и вымученные движения. А ведь ему еще и тридцати нет. Где же ты так обильно жирка нагулял в наше тяжелое время?
А одет–то манерно. Расшитая черная рубаха, обтягивающие штаны! И это с такой–то жопой — модник хренов. Вот он, пыхтя и лоснясь потом, натянул короткие кожаные сапожки на каблуке.
Хм, клиент становится все интереснее. В расстегнутой на груди рубахе обильно блеснуло желтым, и хорошо так блеснуло — на сотню грамм минимум. И на руке у него неслабый браслетик, и вызывающе массивная серьга в ухе.
Ох, и позадавал бы я тебе вопросов, но боюсь нам не найти общего языка. В буквальном смысле. А тащить тебя до толмача может встать — себе дороже.
Что там третий у нас? Спит, натянув одеяло на голову. А где твоя волына? Ты же с ней не расставался. Сдается мне, этот кадр в обнимку со стволом спит.
Развивший бурную активность, Толстый, подбадривая себя гортанными криками, слегка пнул носком сапога закутавшегося в одеяло Опасного и направил стопы к Малышу. Тут уже прилетело без сантиментов. Собравший мощи в кучу Малыш, с низкого старта рванул к костру раздувать погасшие угли и готовить завтрак.
Правильно — нефиг на посту дрыхнуть, в этих местах это чревато.
Вполне корректно, нежно даже, разбуженный Опасный зло зыркнул в спину бредущего в мою сторону Толстого и завалился спать дальше. Зыркнул — как нож в спину всадил. Явно метит в главные.
Малыш раскрыл сумку с продуктами, воровато огляделся по сторонам и выудил из сумки что–то съедобное, часть тут же оправил себе в рот, часть кинул в покрытый сантиметровым слоем копоти котел.
Толстый отошел в сторонку от стойбища, спустил штаны и присел на корточки. Но что–то место ему не понравилось и, придерживая рукой приспущенные штаны, Толстый отправился в поисках лучших мест.
Повиляв по кустам, как собака на выгуле, Толстый таки нашел подходящее под его задачи место и присел по новой.
Нет, ну это уже за гранью беспредела! В новом мире, где плотность населения меньше, чем в Гренландии, нашелся феерический засранец, цинично справляющий свою нужду в двух десятках метров от моего укрытия.
Процесс дефекации на новом месте опять не заладился. И без того отвратно–жирная морда Толстого налилась фиолетом.