Остается опасность визита плохих парней с моря. Но уверен, невидимые мне радар, вертолетная площадка, патрульный катер, а возможно и пара установленных на берегу корабельных пушек (с Ордена станется) сведут на нет эту проблему.
Хм, а ведь это не следы не тракторных гусениц избороздили площадку, облюбованную мной для наблюдения. С этой точки не только полбазы как на ладони, но и дорога на протяжении трех километров в каждую сторону. Стратегическая точка, а стратегические точки принято контролировать. В том числе с применением гусеничной бронетехники.
Хватит рассиживаться. Пора ехать, пока сюда злые дядьки на броне не нагрянули с проверкой. Сделав большой глоток холодного пива, спускаюсь в кабину. Мне еще задаренного немцем топлива долить надо, как раз баки опустели на треть.
— Папка, а если нас гаишник остановит, а ты пьяный. Штраф платить придется.
— Если нам гаишник попадется, мы его машиной переедем и дальше покатим.
Мне Гельмут так и сказал, буквально — «Увидишь староземного полицая, пытающегося тебя остановить — стреляй сразу». В этом мире правила дорожного движения предельно демократичны — каждый ездит, как умеет. Впрочем, эта вольница с лихвой компенсируется тяжестью наказания за содеянные правонарушения. Полумер этот мир не признает. Гоняй, как хочешь, но если собьешь человека — до суда можешь не дожить.
Без происшествий преодолеваю оставшуюся часть пути. После шаманских манипуляций по смешиванию топлива, движок стал работать ощутимо мягче. Для шумного двигателя воздушного охлаждения это большой плюс, в салоне становится заметно тише.
По мере приближения к городу, движение на дороге становится интенсивнее. Еще раз уступаю дорогу конвою. Грузовики, автобусы — переделанные из грузовиков, наливняки и неизменная пара гантраков в охранении.
Гантракам первого встреченного мною конвоя больше подходило определение — броневик. Эти же похожи на хищных зверей острыми углами наклона броневых листов, чудовищными ходами подвески, вылетающими из–под колес камнями и стволом автоматической пушки, торчащей из невысокой широкой башни.
Проезжая мимо меня, хищники местных дорог даже не сбросили скорость.
Время от времени оживающая радиостанция транслирует переговоры на трассе. Говорят в основном на английском и немецком. Разок в эфир прорывается родная речь. Кто–то с позывным Паук забил стрелку Татарину на главной после заката. Или «на Главной», я не понял толком, что за «главная». Но, однозначно, это где–то в городе, и город уже рядом.
С чего начинается город? Не со смога ярким солнечным днем и не с электрического зарева ночью, не с шума машин и мельтешения людей, нет. Город начинается с мусора и испоганенной природы. Сперва пропадают животные, потом исчезают и без того редкие в сухой степи деревца. Вдоль дороги начинают попадаться кучи мусора и, наконец, вдали показывается сам город.