. Голос зазвучал сухо. Ты вряд ли потерпишь наставления. Фульферин попадает в другую категорию, лучшую.
– Фульферин висит в сети у Вандаайо и скоро будет вариться в котле. Не та категория, которой взыщут люди его моральных качеств.
Его ноги выпрямились, и он понял, что выходит из-под ивы.
– Погоди! Ты уже потерял одно вьючное животное, которое досталось Вандаайо. Если потеряешь меня, неужели думаешь, что сможешь овладеть одним из этих людоедов, чтобы…
Фульферин не вьючное животное, ответил голос. Он верующий, приверженец. Он знает ритуал, который восставит имя мое.
– Однако пока что он на пути к ужину с Вандаайо. Что мне подсказывает, что кому-то из вас надо очень поспешить.
Его ноги остановились.
Ты говоришь дело, сказал голос. Говори дальше.
– Фульферин необходим? – спросил вор. – Если тебе требуется лишь транспорт…
Фульферин незаменим. Только ему ведом ритуал.
– Значит, я должен спасти его от Вандаайо?
Я же сказал, что это необходимость.
– Почему? Почему я должен рисковать своей жизнью?
По причинам, что за пределами твоего понимания. Причинам возвышенным и непревзойденным.
– Божьи дела, – предположил Раффалон. – Ты поиздержавшееся божество, у которого остался, возможно, всего один последователь. И ты даже не можешь спасти его сам от супового котла.
Фульферин не должен быть сварен.
– И как ты предотвратишь это?
Пошлю тебя.
– Но я не желаю.
Эту проблему я должен решить.
– Что возвращает нас к необходимости договора.
По тишине в голове Раффалон понял, что божество размышляет.
Говори, но быстрее, услышал он.
– Ты хочешь, чтобы спасли твоего последователя. Я хочу жить.
Вполне справедливо. Я приложу все усилия, чтобы ты остался жив.
Ноги вора снова принялись шагать.
– Погоди! Просто выжить мне недостаточно!
Ты не ценишь свое существование?
– У меня оно и так было, пока я тебя не встретил. Если я вынужден рисковать ради тебя, это определенно заслуживает некоторой компенсации.
Опять ощущение, что другой взвешивает возможности.
Что у тебя на уме, услышал он.
– Богатство – большое богатство – всегда желаемо.
Я не распоряжаюсь грубой материей, сказал голос, лишь определенными атрибутами личностей в их отношениях с потоком феноменов.
– В смысле, ты не можешь дать мне кучу драгоценностей?
Даже малейшего количества.
Вор задумался.
– А что за «атрибуты личностей» ты можешь изменить? Силу десятка людей, способность летать, неуязвимость к заточенному оружию? Все это было бы полезно.
Увы, все это не в моей сфере.
Раффалон решил, что, возможно, лучше поставить вопрос по-другому.
– Что именно ты можешь предложить?