Почесал Кощей Бессмертный макушку, вздохнул тяжко, да покорился. Решился он на знаковую покупку, о чём впоследствии ни разу не пожалел.
Сразу после обеда в тронную залу вбежала кикимора Маришка. Хотя было видно, что и подол сарафана, и длинные зелёные волосы она основательно отжала, вид был в стиле «мокрая курица». В глазах девушки застыл ужас пополам с растерянностью.
– Царь Кощей, беда у нас! Рассорились Леший с Водяным, да так, что затопило даже Родовую Рощу Бабы-Яги. Хорошо ещё мавки помогли, не утоп никто, хотя всего нажитого лишились в одночасье! – вторая помощница и ученица Ярины шмыгнула носом и с трудом удержалась, чтобы не разреветься от расстройства.
– Приволочь обоих охальников пред мои грозные очи! Немедленно! Касьян, кликни молодцов своих, да пусть принесут розог берёзовых, вымоченных в соляном растворе. Сейчас разберёмся, кто виноват, тому больше достанется. А убытки причинённые будут вместе возмещать! Родовую Рощу мою затопили, за это быть им обоим прилюдно высеченным. Брат, созывай люд и бояр! Сейчас разберёмся, что за сыр-бор в Неяви. Шалассушка, поди пока, душа моя, с Яриной, проследи, чтобы с приданым и нарядом подвенечным было всё по уму. Надо, чтобы он тебе по сердцу пришёлся, всё-таки такой день для нас обоих и всего Двувосьмого Царства.
Околдованная бабкой Кощея рыжая ведьма, послушно кивнула, перекинула на спину рыжую косищу толщиной с руку и покорно пошла вслед за Главной Ведьмой Неяви. Коша аж умилился: как нарисовал, какой бы она скандал устроила, если бы не колдовство старшей родственницы, затрясся как осиновый лист на ветру.
Впрочем, одного не учли заговорщики: Шаласка была из современного мира, поэтому колдовство подействовало не в полной мере. Невеста лишь казалась тихой горлинкой, придумывая, как бы выставить обидчиков в невыгодном свете, а себя показать идеальной женой и мудрой правительницей.
Кощей корону поправил, а то опять чуть набок сползла, напустил на себя грозный вид и стал поджидать смутьянов. Он прекрасно знал, что Касьян, брат Василисы Премудрой, по пути во дворец так застращает обоих проштрафившихся вельмож, что мало им не будет.
Столичная Гвардия Правителя Двувосьмого Царства всю окрестную шушеру держала в рамках приличий. Зазря никого не трогали, но бунты и бандитов искореняли быстро, как язву моровую или проказу. Навий Царь Кондрат с племянником в ладу жили, понимая друг друга с полуслова. Потому их и уважали соседние державы, которые таким же достижением похвастаться не могли.
Как и предрекал Коша, оба старых дурня уже осознали, что натворили. За затопленную Родовую Рощу правителя их обоих по головке не погладят, как и за нанесённый из-за их ссоры ущерб, который придётся возмещать отнюдь не из царской казны, а уже из собственного кармана.