Жоден тихонько засмеялся.
— Всё не так просто, трофей. Не всякий имеет право на поединок. Ифтен имеет право бросить вызов Киру, но не во время кампании.
Воцарилась глубокая задумчивость. Я сконцентрировалась на повторной перевязке и рассчитала дозу лекарства от повышенной температуры. Также я предложила Симусу лотос для спокойного сна, но он отказался. Как только я закончила, Маркус вытолкнул меня из палатки.
Как только мы оказались на улице, я стала сопротивляться.
— Я хочу осмотреть ногу Атиры.
— Ничего подобного. — Маркус заградил мне путь. — Вашество сказал «в палатку», значит в палатку.
Рэйф откашлялся, чтобы привлечь моё внимание и заговорил, как только я повернула к нему голову.
— Это приказ военачальника.
Я хотела было заспорить, но рука запульсировала от боли. Мы вернулись в шатёр Кира, только чтобы принять участие в жарком споре, как Рэйф и Прест собираются меня охранять. Они интерпретировали инструкции буквально и намеревались сидеть и смотреть, как я сплю. После горячего разговора Рэйф и Прест вышли на улицу, и мы с Маркусом остались одни.
Стараясь не тревожить руку понапрасну, я осторожно свернула плащ и оставила его на скамье.
— Маркус, а поединки часто происходят?
— Конечно, трофей. Прежде чем собрать армии, нужно провести поединки на определение званий. Но это в начале весны. Никто не выйдет бросить вызов во время кампании.
— Ифтен осмелился.
— Ифтен — дурак. — Маркус тихонько засмеялся. — Вашество позаботился о нем, не поднимая меча.
— Кто-то может бросить вызов Симусу? Когда он ранен?
— Этого бы не произошло, трофей. Другой занял бы его место до полного выздоровления. Фактически, сам Ифтен, так как он третий в иерархии. — Маркус разжёг жаровни. — Хотя немногие выздоравливают после такой раны. — Он мрачно посмотрел на угли, затем повернулся ко мне. — Ложитесь спать. Вашества не будет до поздней ночи, я его знаю.
Я долго пролежала с открытыми глазами, задаваясь вопросом о мире, где воин получает свой ранг и титул за заслуги, а не из-за сословия или обстоятельств рождения. В полудрёме мне представлялось, как Ксиманд сражается с Уорреном за корону, пока я окончательно не провалилась в сон.
Утро встретило меня тёплым объятием, хмурым лицом и голосом Кира у самого уха:
— Сегодня ты не должна вставать с постели.
День не задался с самого начала.
Маркус насупился из-за нехватки сна. Кир стал ещё мнительнее, чем прошлой ночью, если такое только возможно. Я была расстроена, потому что рука разболелась, Маркус раздражителен, а Кир невозможен.
Он приказал мне остаться в постели.