Метательные копья, используемые врагом, очень сильно затрудняли нашу работу. Четыре фута[1] длиной, покрытые острыми металлическими зубцами, они с лёгкостью застревали в ране. Брошенное со спины лошади, копьё рвало плоть и мышцы, без труда калеча человека и затрудняя лечение. Наши воины никогда прежде не сталкивались ни с чем подобным. При этом они никогда не имели дело с армией, которая сражалась только верхом. За умение пускать стрелу за стрелой на скаку со смертельной точностью этих мужчин и женщин прозвали наездниками дьявола. До нас доходили слухи, что воины Огненной земли едят своих мертвецов и вырывают сердца своим жертвам. А также то, что они чёрных, жёлтых и синих окрасов, а глаза у них пылают безумием.
Я пропустила эту болтовню мимо ушей и сконцентрировалась на своей работе. Раненые были благодарны за заботу, а мне же разрывало сердце, как всего лишь доброе слово и прохладная ткань поднимает их дух. Некоторые звали меня Дочерью Крови, но чаще всего меня приветствовали как целителя, кем я и являлась. Кроме всего. В последнее время я не особенно горжусь своим королевским наследием.
Мы шли вдоль больных, мо́я и проверяя раны. Завтра утром придёт небольшая группа помощников (добровольцы из жителей города, да несколько дворцовых слуг) и совершит общее омовение, поменяет постельные принадлежности и горшки с нечистотами. Даже такая помощь нам сильно нужна. Целители и ученики не успевают со всем уследить.
К тому времени, как я опустилась на колени у последнего пациента, на улице уже стемнело.
— Всё в порядке? — проскрежетал мужчина, всматриваясь в глубокую рану на голени, пока я меняла повязку.
— В полном.
— Выглядит не очень хорошо.
Он вытянул палец и коснулся раны. Я схватила его за руку, и он остановился точно испуганный ребёнок.
— Она и не будет выглядеть хорошо, если вы продолжите тыкать в неё пальцем.
Я бросила на пациента сердитый взгляд и перевязала рану.
— Не трогайте.
— Да, леди.
Он смущённо кивнул мне и улыбнулся беззубой улыбкой.
Я встала с пола, и мышцы спины сразу же заныли от боли. Мои двадцать пять лет всей своей тяжестью давили на плечи. Собрав вещи, я спустилась по лестнице, стараясь держать спину как можно ровнее. Эльн был на кухне, мыл руки. Он скривил лицо, когда я взяла немного мыла и ткани.
— Закончила?
Я кивнула.
— Мне некого дать тебе в сопровождение.
Я пожала плечами.
— Не в первый раз я возвращаюсь в замок одна.
— Так не пойдёт.
Секундное молчание.
— Как я понимаю, теперь ты направишься в те палатки? — покорно произнёс он.
Избегая ответа, я погрузила руки в одно из вёдер. Знакомые ароматы трав и смесей действовали успокаивающе, и я вдохнула их полной грудью. С улицы пахло горькими лекарствами от лихорадки.