Представления о том, каким образом был создан мир, разнились в различных номах Египта. Так, в Гелиополе – центре культа верховного солнечного бога Ра, слившегося с более древним местным богом-демиургом (творцом мироздания) Атумом, – считалось, что бог-творец «воссуществовал» из первобытного хаоса (Нуна – др. – егип. «несуществование»; абсолютно пассивный, находящийся в покое океан, персонифицированный в образе одноименного бога-старца) и затем породил из самого себя пару богов, воплощающих составные части мироздания: Шу – бога воздуха, пронизанного светом, и Тефнут – богиню влаги. Эта чета богов породила бога земли Геба (интересно, что, в отличие от многих других народов, у египтян земля – мужское начало) и богиню неба Нут (представавшую, в частности, в образе женщины или коровы, ежедневно рождавшей «дитя» или «теленка» – солнце).
В Мемфисе демиургом считался не Ра-Атум, а местный бог Птах, «задумавший в своем сердце» образы всех последующих богов, живых существ и вещей и сотворивший их путем произнесения их «имен». Способом существования мира считался универсальный порядок маат (букв. «правда, праведность»), соответствовавший «норме» как в природных явлениях, так и в отношениях между людьми и, по-видимому, возникавший даже независимо от бога-демиурга в тот момент, когда созданный им мир обретал структуру. «Творение» (поддержание) маат и противодействие противоположному ему началу исефет (букв. «зло») составляло важнейший долг богов и царя как посредника между человеческим обществом и ними, а пренебрежение им вело к тягчайшим последствиям.
Согласно египетским представлениям, каждое существо и предмет в мире имели двух постоянных «спутников», в которых была заложена его специфика, – ка (условный перевод – «двойник») и рен («имя»). Как показал современный отечественный египтолог А. О. Большаков, представление об этих «спутниках» у египтян было тесно связано со свойствами человеческой памяти. Воспоминание о человеке или ином существе либо предмете, независимо от того, жив (существует) ли этот объект воспоминания в данный момент, неотделимо от появления в сознании того, кто вспоминает, его «зримого» мысленного образа. Современные люди объясняют это свойствами человеческого сознания; египтяне, знавшие об этих свойствах неизмеримо меньше, считали, что воспоминание – это особый способ наблюдения («видения» в буквальном смысле слова) «спутника» данного объекта, сохраняющегося даже после его смерти или разрушения и точно воспроизводящего его черты, – «двойника». Способом сохранения «двойника» на длительное время было создание изображений соответствующих объектов (прежде всего, конечно, людей) и запись их имен, т. е., по сути дела, создание специальных «напоминаний» о них. «Имя» объекта, не связанное напрямую с его зримым образом, но зато стимулировавшее возникновение такового в сознании, считалось особым атрибутом его существования, близким к «двойнику», но все же независимым от него.