…Они ушли наконец после долгих уговоров, криков, а затем прощаний, и Глеб остался один. Он едва держался на ногах от усталости, был пьян, и ему было море по колено. И привидений он не боялся. Наоборот, ему снова хотелось услышать голос и, если удастся, поговорить с ним или с ней и спросить, кто оно такое…
Он проводил ребят, запер дверь и медленно и тяжело стал подниматься по лестнице, освещая ступеньки фонариком. Дверь в его комнату была открыта, там горели свечи, и в коридоре висела туманная вязкая серость. Он подошел к двери и услышал легкий шелест справа… Резко повернулся, всмотрелся, и ему показался в конце коридора силуэт человека… женщины… Тонкая, высокая, она неподвижно стояла у стены…
Утром я позвонила на работу, сказала, что не приду по семейным обстоятельствам. Деликатный пенсионер Гавриленко спросил: может, надо чего? Так ты не стесняйся, Катенька, скажи… Я заверила старика, что все в порядке, просто кое-что накопилось по хозяйству. Понимай, как знаешь. Накопилось, и точка. После чего отправилась на кухню готовить завтрак. Утром мне достаточно овсянки и кофе, но Галка, по ее собственному выражению, привыкла завтракать как нормальный человек.
– Галюсь! – Я потрясла ее за плечо. – Вставай! Завтрак на столе.
– Который час? – Галка рывком сбросила одеяло. – Мне пора домой!
– Еще рано. Твои в гостях, так что расслабься. Сейчас позавтракаем. Знаешь, что я приготовила?
Галка втянула носом воздух, зажмурилась.
– Неужели жареная картошка? Ты чего, Катюха? Картошку с утра? Для меня?
– Для нас. Иди умывайся.
– Иду. Катюха, я так тебя люблю! – Галка шмыгнула носом…
…В двенадцать я подошла к «Магнолии» и увидела, что там ремонт. Дверь была закрыта, и я постучала. С той стороны подошел молодой человек и развел руками – видимо, давал понять, что магазин не работает. Я закричала: «Мне господина Андрейченко!»
Он кивнул и ушел. Через пять минут появился человек… Это был художник. Он открыл дверь:
– Катя, вы? Здравствуйте. Я сейчас, только скажу ребятам, подождите пять минут. Совсем упустил время… Тут уличное кафе рядом, подождите там.
…Я опустилась в легкое пластиковое креслице. Андрейченко пришел через несколько минут, сел напротив. Он умылся – лицо еще было влажно. Лет сорока или чуть больше, темноволосый, с худощавым лицом и внимательными черными глазами, он откровенно рассматривал меня.
– Как вас зовут? – спросила я.
– Вениамин Павлович. Можно Вениамин. Вы учились с Ларой…
– Училась, в школе. Что с ней случилось?
Он ответил после паузы:
– Она погибла. Вы извините, что я так, с налету. Если честно, мне и поговорить не с кем. – Он внимательно рассматривал меня своими черными глазами.