Весело прищурясь, он разглядывал Джорджа Невиля. На епископе была дорожная сутана из лилового шелка с горностаевой опушкой. На груди, на золотой цепи, – алмазный крест. Холеные руки нервно перебирали бусины четок.
«Все Невили одной породы. Высокие, поджарые, да еще эти их удлиненные зеленые глаза, – размышлял Ричард. – Но зато среди них нет ни одного похожего характера. Вот этот, например, сидит белее снега и кусает губы, чтобы скрыть дрожь. А окажись здесь старший братец, тот бы и бровью не повел. Что же касается Монтегю, то он бы скорее начал хамить. Ну да, думаю, после того как ему сообщат о предстоящей помолвке его сына с принцессой, его грубость быстро сменится угодливостью. Любопытно, а как бы держалась будущая герцогиня Глостерская?»
Ричард решил, что ему трудно ответить на этот вопрос. Эта девушка оставалась для него загадкой. Пора, пора прибрать ее к рукам, пока она не выкинула новую штучку.
Принесли складной столик и вино. Слуги расставили курильницы с мятой и жасминовой эссенцией, однако ничто не могло перебороть гробовой смрад, царивший в подземелье. Джордж Невиль не отводил взгляда от сгустков крови на полу, от клещей и пил в медных тазах, от всех этих жутких, мерцающих потусторонним блеском орудий.
Неожиданно он выпрямился и ровным голосом спросил:
– По какому случаю вы доставили меня сюда?
Ричард неспешно налил вина себе и епископу.
– Просто мне хотелось побеседовать с вами без свидетелей, а здесь так уютно и спокойно. Я люблю посидеть тут, поразмышлять.
Как будто в ответ на его слова откуда-то долетел исполненный муки крик. Епископ содрогнулся.
– А это не отвлекает вас от размышлений?
– Нет, что вы, о нет! В этот застенок попадают только враги королевства. А разве не сладостны муки врага? Эти вопли для меня как звуки волынки для деревенской красотки.
Епископ с ужасом устремил взгляд на этого юношу. Глостер сидел слегка наклонясь вперед, навалившись на подлокотники кресла, и от этого казался еще более горбатым. По его гладко причесанным, ниспадающим до плеч волосам цвета воронова крыла скользили отблески пламени.
– Пейте, ваше преосвященство, – с улыбкой потчевал Ричард. – Vinum primae notae62. – Когда же епископ пригубил вино, Глостер сказал: – Я хотел бы поговорить о вашей племяннице.
Епископ едва не поперхнулся.
– О какой из двух? Об Изабелле или об Анне?
– Разумеется, об Анне.
– Насколько мне известно, Анна содержится в аббатстве Киркхейм.
– Нет, там ее нет.
Стараясь сдержать дрожь, Джордж Невиль отпил глоток вина. Мысль его лихорадочно работала. «Сейчас он наверняка станет утверждать, что племянница у меня. Это ясно как Божий день. Но кто меня предал? Если это один из соглядатаев Глостера, то почему герцог заговорил об этом лишь теперь, когда Анна давным-давно покинула Йорк, когда она далеко и, возможно, – дай-то Бог – уже во Франции?»