Мы вернулись к Мэгги утром следующего дня, когда Фанни обычно переодевается, прежде чем пойти в салон. Мэгги не сказала ничего особенного, хватило ее взгляда, обиженного, расстроенного. Это меня раздражало, я не хотел находиться в этой атмосфере весь день, учитывая то, что у меня не было никаких особых дел. Кроме звонка Джудит. Это было особое дело. Уходя, я сказал Мэгги, что пошел записываться в службу занятости Manpower. Она довольно улыбнулась и спросила:
— Она открыта по субботам?
— Конечно. Тут нет, но в Париже открыта.
Машина осталась у Фанни, я сел на поезд и доехал до Восточного вокзала. Я тут не был целую вечность. Я не сразу позвонил Джудит, стоял, прислонившись к колонне, курил сигарету, когда кто-то попросил у меня закурить. Я обернулся: это был парень, похожий на мокрую птицу, очень худой, одежда была ему мала, маленькая куртка, слишком узкие джинсы, волосы у него были взъерошены, но это из-за геля. Молодой, почти подросток, немного чумазый. Я достал пачку, протянул ему одну сигарету. У него не было зажигалки, только горло, чтобы закурить, как он сказал. Я зажег ему сигарету.
— С каких пор ты здесь работаешь? Первый раз тебя вижу…
— Что ты несешь… Я не работаю!
Парень начал смеяться, смотря на меня.
— Что тебя смешит?
— Мне показалось, ты занимаешься проституцией! Извини!
Меня это пугает. Я хочу уточнить:
— А я похож?
— И да, и нет, мне кажется. Ты довольно милый… Может быть.
— Да, — отвечаю я, мысленно улыбаясь. — Может быть. А ты?
— Это тебе мешает?
— Мне плевать!.. Но если ты меня кадришь, то не с того начал.
Он смеется:
— Не думай так… Я в основном занимаюсь стариками. Угостишь меня?
Я мог бы его послать и на этом остановиться.
— Ладно, но я тебе говорю еще раз: я не голубой.
— Я понял, я тоже не голубой.
Я бросаю на него недоверчивый взгляд.
— Да, я делаю им минет, но я не голубой, — объясняет он.
Мы сидели за кружкой пива в бистро напротив вокзала. Он воспользовался случаем, чтобы заказать сэндвич. Когда парень набросился на еду, я понял, что он голодает. Я спросил, как сейчас его работа.
— Как видишь, на высшем уровне.
Он говорил с полным ртом. Он ел, не теряя ни крошки сэндвича, подбирал их с края тарелки.
— Хочешь еще один?
— Пожалуй. Как тебя зовут?
— Патрик.
Мне не надо было раздумывать.
— А тебя?
— Золтан.
Он принялся за второй сэндвич с той же жадностью. Мы заказали еще две кружки пива. Был полдень, и я ничего не ел, но и не был голоден. Я смотрел, как он ел.
— Черт возьми, вот теперь мне лучше.
Он опустошил кружку.
— Чем зарабатываешь на жизнь?
Ответ пришел сам собой. По крайней мере, он пришел на ум Патрику.