– Да, мне пора.
Девушки смахивали слезы, Мэри направилась к самолету.
– Подожди, – сказала я. Мэри удивленно повернулась.
Я достала из кармана письмо и вложила ей в руку.
– Надеюсь, ты простишь, что я его все это время прятала. Я лишь хотела защитить тебя от боли.
При виде имени отправителя у Мэри загорелись глаза.
– Боже мой, – ахнула она.
– Прости, – пробормотала я, отступая назад.
Мэри взяла меня за руку:
– Нет. Я понимаю. Все в порядке.
– Я буду очень скучать. Пообещай, что после войны навестишь меня в Сиэтле.
Мне захотелось, чтобы все было иначе – у нее, у Китти, у всех нас.
– Обещаю.
С этими словами Мэри с письмом в руке исчезла из нашей жизни – возможно, навсегда. Остров как будто осиротел.
* * *
Долгое время мне казалось, что Уэстри никогда не вернется. Без него остров изменился, особенно теперь, когда Мэри уехала, а Китти не выходила из комнаты. Но однажды утром в конце мая, во время работы в лазарете, по центральному громкоговорителю объявили, что солдаты вернулись.
– Иди, – сказала мне сестра Гильдебрандт.
Я ее даже не поблагодарила, просто выбежала на тропинку и не останавливалась до самого аэродрома. Солдаты направлялись в лагерь, неся свои тяжелые сумки. Среди них были Ланс, полковник Донехью и еще несколько знакомых. Но где Уэстри? Я огляделась. Эллиот уже вернулся домой, его служба подошла к концу. Кто еще может знать о судьбе Уэстри?
– Ты не видел Уэстри? – спросила я незнакомого солдата с опущенной головой.
– Простите, мадам, я с ним не знаком.
Я кивнула и вдруг заметила одного из соседей Уэстри по казарме.
– Тед, где Уэстри? Ты его видел?
Он покачал головой:
– Прости. Не видел со вчерашнего дня.
– То есть?
– Он был на передовой, но…
Мое сердце забилось в бешеном ритме.
– Но что?
– Его не было с нами в самолете.
– Что это значит? – воскликнула я. – Он не вернется? Вы оставили его?
– Сегодня вечером приземлится еще один самолет. Будем надеяться, что он окажется там.
Я опустила голову, а Тед приподнял фуражку и присоединился к солдатам, направляющимся в лагерь в мечтах о горячем обеде и мягкой постели.
Я сжала в руке медальон, надеясь, что Уэстри, где бы он ни был, почувствует мою любовь. Я заставлю его вернуться домой. И никак иначе.
* * *
Той ночью воздух наполнила прохлада – необычное явление для тропиков в мае. Я, дрожа, шла по пляжу – глупый поступок, если учесть состояние Китти. Легкие схватки продолжались у нее уже несколько дней, правда, она утверждала, что это пока несерьезно. Но я все равно обещала, что вернусь не позже чем через час. Я чувствовала себя виноватой, что оставила подругу одну, но сегодня я особенно нуждалась в уютной атмосфере бунгало.