– Уэстри?
– Да, любовь моя?
– Ты получил письмо?
– Нет. Я давно здесь не был.
Он направился к половице, но я удержала его.
– Подожди, – застенчиво попросила я, – спрячешь в карман, когда будем уходить. Я хочу, чтобы ты прочитал его без меня.
– Плохие новости?
– Нет, нет. Просто подожди.
Он кивнул, крепко прижав меня к себе, а потом включил маленький приемник, и снова заиграла французская радиостанция. Обнявшись, мы начали танцевать.
– Не будем думать ни о чем, кроме нашей любви.
– Хорошо, – прошептала я.
Его слова, подобно магии, рассеяли войну, беспокойство о Китти, жуткое убийство на берегу. Бунгало вновь принадлежало только нам двоим.
* * *
Вскоре после заката Уэстри поцеловал меня в щеку.
– Похоже, нам пора.
Я чувствовала его беспокойство. Не знаю, было ли дело в приближающемся враге или пугающем осознании скорой разлуки, но наше время подходило к концу.
– Наверное, – согласилась я, задумавшись о том, что будет, если мы останемся в бунгало и на остров нападут японцы.
Я встряхнула платье и поправила прическу.
– Не забудь письмо.
– Конечно. – Он наклонился и залез под половицу. – Но какое письмо? Тут ничего нет.
– Глупости. – Я села рядом с ним. – Конечно, есть. Может, оно куда-нибудь завалилось?
Я засунула руку под половицы, но, к моему ужасу, даже в глубине ничего не обнаружила.
– Боже, Уэстри. Его нет.
– Как нет? Никто не знает о тайнике – если ты никому не рассказала.
– Конечно, я никому ничего не рассказывала.
Где-то в океане сверкнул огонь, и Уэстри забеспокоился сильнее.
– Потом разберемся. Я должен проводить тебя назад.
Дверь со скрипом закрылась, и Уэстри запер ее.
– Вернемся через джунгли. Так безопаснее.
Я кивнула и взяла его за руку. Идя сквозь чащу, я думала о письме. Кто и зачем забрал его? У нас осталось так мало времени… Я хотела, чтобы Уэстри знал о моих чувствах и надеждах. Будет ли возможность ему сказать? Взаимно ли это?
Но когда мы подошли к базе, я больше не думала о письме. Меня волновало совсем другое.
– Уэстри, – в панике прошептала я, подойдя к женским казармам, – мы должны вернуться!
– Почему? – удивился он.
– Картина. Мы забыли картину.
– Заберем потом.
– Нет! Тот, кто забрал письмо, мог взять и картину.
На мгновение Уэстри заволновался, но потом покачал головой:
– Нет. Тогда картины бы уже там не было.
– Но у меня плохое предчувствие. Невыносимо думать, что ее тоже украдут. Ее надо передать в музей, в галерею, где все будут любоваться ею.
– И мы обязательно ее туда доставим. Как только минует опасность. Обещаю. Я принесу ее.
– Обещаешь?
– Да. – Он чмокнул меня в нос.