– Конечно! Я только ради него… – кивок за спину в сторону внука. – Нельзя же так-то! При детях!
Малой проникся симпатией к старушке. Она казалась уже совсем не глупой наседкой, а вполне здравомыслящей и опытной женщиной.
– Собака дурная, конечно, но… Пообещайте, что накажете хулигана, – шепнула она максимально конспиративно.
– Да! – уверенно громко согласился Малой. – Конечно! Он должен быть наказан. Пишите заявление.
И подмигнул, мол, пишите, пишите. Тихий плач сбоку от бабули прекратился сначала до хныканья, а как малыш увидел, что бабуля действительно что-то начала писать, то и совсем – ребёнок от обретаемой справедливости даже повеселел. Слез со стула, начал ходить по кабинету.
– Дениска, иди поиграй на улице, – ласково сказала повеселевшая тоже бабуля. – Я допишу заявление и выйду.
Повеселел и участковый. Любому взрослому, если он не псих, всегда приятно утешить плачущего в своей одинокой беде ребёнка. Малыш выбежал уже чуть ли не вприпрыжку.
– Спасибо вам! – горячо поблагодарила женщина. – А то я не знала, что и делать… такое горе! Такое горе для ребёнка! Прямо на глазах, представляете!..
– Вы заявление-то пишите… Серьёзно!
– Да?! Ну вы меня прям обрадовали…
Бабуля удовлетворённо пыхтела. Одновременно писала и тараторила:
– …Так страшно, знаете, было. Даже я испугалась. Бедная Жуля даже не взвизгнула. Упала так сразу и лежит. Да… А Вадька этот так и умчался на своём велосипеде. Мы подходим… А там! Ужас…
Она снова устремила своё тело к нему и прошептала, кинув сначала взгляд на дверь:
– Голову ей совсем разбил. Даже мозги собачьи было видно…
Она ещё успела, отклоняясь, вскинуть брови вверх, одновременно кивая – вот так, мол, но уже усвоенный Антоном смысл последней фразы начал делать своё дело – её лицо стало неумолимо и неуклонно расплываться в пятно.
Хорошо, что она опустила глаза на лист бумаги и не видела изменившегося в секунду взгляда участкового. Не заметила его дрожи и возбуждения, бледности и отрешённости.
Антон в попытке овладеть собой встал, подошёл к приёмнику на неработающем холодильнике, воткнул вилку в розетку и наугад нажал одну из копок настроенных станций. Из динамика нарочитым бодрячком тут же с полуслова раздался полный глупого энтузиазма женский голос:
«…что удалось выяснить программе „Светская жизнь“, так это меню, которым потчевали на празднике наших звёзд!»
«И что же в нём?» – это был имитирующий живой интерес уже голос ведущего – мужчины. Они дуэтом строчили чушь в радиоэфир.
«А вот что… Главное блюдо вечера называлось, – она стала выговаривать французские звуки, – соё-рвель де во-ё…» – «Красиво-то как! – это он. – А вкусно?» – «Наверное!..» – «А по-русски что это?» – «По-русски это звучит весьма прозаично… И даже страшно!» – «Ну, а всё-таки?» – «Телячьи мозги, запечённые с овощами».