Хлоя. Не рекомендую вам, Франсуаза, поддерживать слишком тесный контакт с обувью Иниго. У него грибок на ногах.
Франсуаза. Увы, я вижу, что рассердила вас. Не могу себе простить. Я так старалась угодить вам. Но вы настроены против меня.
Всхлипывая, шмыгая носом, Франсуаза дает волю слезам, и Хлоя каменеет от неловкости и злости. Ей хочется ранить Франсуазу как можно больней. Что за наслаждение отказать в ласке тому, кто заслуживает ее и отчаянно в ней нуждается.
Франсуаза. Вы меня не любите. Я хочу домой. Но дома еще хуже, чем здесь. Моя лучшая подруга, кондитерша, всегда божилась, что не терпит мужчин. Когда ей заказывали свадебный торт, она, бывало, прокалывала булавкой сердце сахарному жениху. А настоящего жениха отбила — наговорила, будто я к ней приставала, вот я ему и опротивела, и он женился на ней. Хотя на самом деле все было наоборот. Отчего люди играют серьезными чувствами других?
Хлоя. Бог его знает.
Франсуаза. Я хочу домой, там меня принимают всерьез.
Хлоя. По-моему, Франсуаза, Оливер вас принимает как нельзя более всерьез. И я очень надеюсь, что вы останетесь, я считаю, это ваш прямой долг, хотя бы перед литературой. Только будьте добры, постарайтесь не плакать при детях, договорились? Ну как, хотите отнести Оливеру завтрак?
Нет, Франсуаза не хочет. Приходится идти Хлое. Хлоя приносит Оливеру поднос с завтраком, садится на край его кровати и заводит умиротворяющий разговор о крокусах, о нарциссах, о грибке у Иниго на ногах.
Оливер. Я не сошел с ума, Хлоя. Не заговаривай мне зубы. Прости меня за вчерашнее.
Хлоя. Давай не будем об этом. Утро вечера мудренее, так ведь? Извини, что подгорели булочки.
Оливер. Франсуаза сожгла, вероятно?
Хлоя. Да.
Оливер. Придется расстаться с этой девицей.
Хлоя. Нет-нет, она нужна в доме.
И это сущая правда.
Оливер. Пожалуй, мне действительно лучше забыть про роман и заняться опять киносценариями.
Хлоя. Что ты, ни в коем случае.
Оливер. Если бы только научиться управлять своими плотскими влечениями! Уверяю тебя, Хлоя, тогда ты у меня стояла бы на первом месте. Куда надежнее и спокойней, чем терпеть возле себя безмозглое, в общем-то, существо лишь потому, что ты не в силах устоять против ядреной задницы и груди колесом.
Хлоя. Вот ужас. Да, несладко быть мужчиной и сознавать, что ты бессилен совладать с собственной натурой.
Смеется она над ним, что ли? Ну да, смеется. Она добилась полной победы.
Только не очень ее радует эта победа. Веселость подрезает под самый корень все, на чем зиждется ее жизнь.