Он взял ее за плечи так, будто хотел потрясти.
— Господи, я не могу поверить, что наш развод — реальность. Я никогда не слышал о ком-нибудь, кто совершил бы такую глупость, как ты.
— Теперь ты видишь, есть не только то, о чем ты слышал, — ее начала бить дрожь.
— Что с тобой случилось? Я не узнаю тебя. Пойдем к тебе в комнату. Я хочу поговорить с тобой.
— Нам не о чем разговаривать.
— Нет, нам есть о чем поговорить. Послушай, там сейчас начнут прокладывать магистраль. Уже завтра подпишут соглашение. Это означает для меня работу, а для тебя — безбедную и спокойную жизнь.
Свет рекламы танцевал за его спиной, окрашивая его силуэт то в лиловый, то в красный, то в желто-зеленый цвет.
— Джейсон, я плохо себя чувствую. Позволь мне уйти.
Его пальцы еще крепче сжали ее плечо.
— Подожди. Человек, который хочет построить большой мотель на склоне нашего участка, сейчас в городе. Нам надо прояснить наше положение. Сейчас все упирается в Мэтти. Если бы мы смогли уговорить ее…
— Мы? Джейсон, мы больше не существуем как «мы»!
— А ты не подумала о нашем ребенке? Не подумала о том, как его обеспечить? Ты даже не хочешь подумать о благополучии своего собственного ребенка.
— Я буду счастливой матерью.
Он пристально смотрел на нее, на его скулах начали перекатываться желваки.
— Позволь мне уйти, пожалуйста. Я ужасно устала и чувствую себя совсем больной.
Он отпустил ее. Она быстро стала подниматься по ступенькам и сразу пошла в ванную, которая, на ее счастье, оказалась свободной. Там ее вырвало. Когда она через некоторое время взглянула на себя в зеркало, она ужаснулась бледности, залившей ее лицо, и подумала, что Джейсон выглядел не лучше, когда они стояли в холле. Он тоже был совершенно измучен. Но почему ей так плохо сейчас?
Кто-то постучал в дверь ванной.
— Это я, Каролин, тебе не нужна какая-нибудь помощь?
Это была Барби, ее соседка, прелестнейшее создание, обожавшая совать нос в чужие дела.
— Подожди минуту, Барби. Со мной все в порядке.
Она разбрызгала в ванной дезодорант, зная, что, как только она выйдет, ей придется объясняться с Барби, которая, несомненно, слышала часть разговора в холле.
Склонившись над зеркалом, она подкрасила губы яркой помадой и подумала: «Ничего себе Рождество!»