Всемирный следопыт, 1926 № 06 (Беляев, Амундсен) - страница 46
— Кровь за кровь! Смерть за смерть!
Опять поднялась мать-пума и помчалась к жилищу человека.
Была ночь. Все было тихо вокруг. И вдруг дверь распахнулась, огненный меч рассек воздух, далеко в горах прокатилось эхо ружейного выстрела. Но зверя уже не было: он тенью мелькнул и скрылся среди зарослей.
Ночью человек дважды выходил из блокгауза и стрелял, конечно, на воздух. Пума не боялась этих огненных мечей…
— Буренка! Иди сюда-а! — кричал человек. — Где ты, Буренка!
Это он звал Рогатую. Но Рогатая была мертва, как был мертв пума-самец.
Утром, на рассвете, человек вышел из блокгауза, добрался до перелеска, увидел труп Буренки и сейчас же вернулся домой, к жене.
— Проклятое животное наделало бед, Энни! — сказал он. — Буренка убита. Один из бычков тоже! Надо убить ее, иначе… иначе мы будем разорены, Энни! Бери ка и ты карабин. Она крутится где-нибудь возле того места, где я ухлопал вчера самца. Кстати снимем с него шкуру. За шкуру нам дадут хоть двадцать долларов. Не много, но лучше что-нибудь, чем ничего!
Они ушли. Пума видела это. И она знала, куда они пошли. Но теперь ей было все равно: она издали слышала, как мяукали в блокгаузе ее голодные дети.
Во мгновение ока она была у массивной двери блокгауза, и напирала на дверь всем телом, и трясла ее лапою, и пыталась грызть ее зубами, острыми, как сталь, но, увы, оказавшимися совершенно бессильными теперь, когда дело касалось жизни и смерти детенышей…
От двери пума метнулась к окну. Миг — и осколки стекла полетели на землю. Придя в ярость, мать-пума толкала раму окна круглою головою, потом просунула внутрь сильную лапу, рванула…
Стройное, упругое тело стрелою пролетело внутрь блокгауза, И через миг вылетело обратно: мать-пума несла в зубах пестрый ковровый мешок, из которого чуть слышно доносилось слабое мяуканье почуявших близость матери детенышей.
Час спустя Роллер с женою, неся покрытую кровью шкуру убитого самца, вернулся домой.
Он увидел выбитое окно, он увидел следы хищника на земле около окна и следы зубов на досках двери.
— Проклятая тварь украла своих котят! — крикнул он.
Энни смущенно сказала:
— Слушай! ведь она… она мать!
Два дня Роллер с карабином в руках бродил по окрестностям. Но выследить зверя ему так и не удалось.
Пума ушла, ушла далеко от блокгауза, дальше в горы, в дикую глухую местность, унося с собою спасенных детей.
Телеграфистка-краснокожая.
В йеллостоунском Национальном парке (Сев. — Ам. Соед. Штаты), в одном из отелей, есть служащая телеграфистка — чистокровная индианка. Вольные дети прерий, вытесненные из своих исконных территорий белыми, вынуждены зарабатывать кусок хлеба теми формами труда, какие предоставляет им современная цивилизация. Однако, и молодому поколению краснокожих трудно расстаться со своими традиционными костюмом и прической, и, как мы видим на фотографии, индианка-телеграфистка одета в свой национальный костюм, далеко не гармонирующий с изобретениями современной культуры.