Как бы там ни было, гувернантка стерпела прогулку рука об руку, хотя пальчики Куры при этом играли с ладонью Уильяма, пробирались к запястью и ласкали его, рисуя маленькие круги. Уже одного этого было довольно, чтобы Уильям почти перестал дышать. Двум влюбленным было очень трудно в таких обстоятельствах поддерживать нормальный разговор. Уильям и Кура не хотели разговаривать — они хотели любить друг друга.
Они обменивались любезностями по поводу концерта Куры и новой работы Уильяма. Кура слегка пожаловалась на свою семью. Ей очень хотелось как можно скорее избавиться от бабушкиной опеки.
— Конечно, я могла бы жить и у мамы, — поясняла она. — Но тогда мне нельзя будет играть на рояле, он принадлежит бабушке. И мисс Хизер не захочет жить в деревне маори, особенно в той, что на О’Киф-Стейшн.
Уильям узнал, что Марама и ее муж жили на прежней ферме родителей Рубена О’Кифа. После смерти своего мужа Хелен продала ее Гвинейре, а та отдала ее маори в качестве компенсации за беспорядок при продаже Киворд-Стейшн. Вожак Тонга принял это предложение только потому, что сама Кура, назначенная в наследницы поместья Уорденов, тоже несла в себе кровь маори.
— Поэтому все сходят с ума и хотят, чтобы я оставила себе эту скучную ферму, — вздохнула Кура. — Мне это вообще неинтересно, я слышу слова «Ты наследница!» по три раза на дню, и моя мать говорит то же самое. При этом ей хотя бы все равно, выйду я замуж за маори или за пакеха. А для бабушки мир рухнет, если я возьму в мужья кого-нибудь из племени Тонги.
Уильям же сходил с ума от любви и желания. Он столь же мало слушал рассказы Куры, как прежде болтовню Илейн. Но ее последние слова достигли его рассудка. Впрочем, подумает он о них позже.
Возможно, у него с Гвинейрой Уорден все же больше общих интересов, чем он думал до сих пор. И вероятно, эта госпожа не так будет противиться разговору…
— Надеюсь, что я тебя неправильно понял, Гвин. Ты ведь не собираешься в самом деле разрешить ей официально встречаться с парнем, который разбил сердце нашей Лейни?
Джеймс МакКензи налил себе виски из бара, что за все те годы, на протяжении которых он был фактическим главой этого дома, случалось довольно редко. Пока он был всего лишь старшим работником Джеральда Уордена, его почти не приглашали в салон, и старик, конечно же, никогда не предлагал ему выпить. В принципе, Джеймс был весьма равнодушен к алкоголю, но сегодня ему нужно было подкрепиться. Он только что видел, как молодой человек, которого Дороти Кендлер недавно представила ему как Уильяма Мартина, чинно въехал через главный вход. Впрочем, представила не лично, иначе Джеймс, вероятно, сказал бы ему несколько подходящих слов по поводу Лейни. Он сделал большой глоток из своего бокала.