Малатаверн (Клавель) - страница 70

– Пойдем со мной, пойдем, Жильберта! Втолкнув его за калитку, она позвонила.

– Давай, иди, я постою тут.

Она притворила калитку, и Робер очутился во дворе. Один. Дверной колокольчик звякнул, стукнувшись об оштукатуренную стену. Полосы желтого света, пробивавшегося сквозь ставни, лежали на ступенях лестницы.

Робер замер. Взгляд его был прикован к решетчатому ставню. Время летело. Ему казалось, что так прошло много часов. Может быть, вся ночь…

Юноша вздрогнул. За стеклом мелькнула тень. Дверь отворилась.

– Что такое? Кто там? – То был голос старенькой служанки. Позади Робера, за калиткой послышался шорох.

– Давай, входи, – шипела Жильберта, – входи, слышишь!

– Это я! – Робер не узнал собственный голос. Стайка птиц вспорхнула с соседнего дерева.

– Что вам нужно?

Робер шагнул вперед. Ставни распахнулись, в окне показалась женщина. Из-под черного пальто виднелась белая ночная рубашка длинная, до пят.

– Что вам угодно? – повторила она.

– Мне нужен господин кюре.

– Подойдите ближе.

Робер поднялся на две ступеньки и остановился. Старушка посторонилась, так чтобы свет падал на Робера. Он заморгал.

– А, это ты, малыш Пайо, – протянула старуха. – Чего тебе нужно от господина кюре?

– Я пришел за ним, это очень важно.

– Наверное, к отцу? Никак, допился?

– Да нет, тут совсем другое дело.

– Тогда выкладывай, говори.

– Не могу. Я могу сказать только господину кюре… Это… Да не могу я! Он должен пойти со мной.

Старуха подалась вперед, желая получше его разглядеть.

– Честное слово, – воскликнула она, – да ты же пьян! Яблочко от яблоньки недалеко падает… Какой стыд! В твои-то лета! Ну, красота, ну, прекрасно! Ах ты, сопляк! Убирайся отсюда сию же минуту! Столько лет не появлялся в церкви, а теперь пришел будить господина кюре из-за какой-то ерунды, из-за пьяной дури! Давай, убирайся, а то я позову жандармов!

Робер спустился по лестнице, обернулся и увидел, как старуха, погрозив ему кулаком, захлопнула ставни.

Жильберта дожидалась его на улице.

– Слышала? – поинтересовался он.

– Старая ведьма, – в ярости прошипела Жильберта. -У-у, змея! Если бы господин кюре знал!..

Обессиленный Робер привалился к стене. Ноги у него дрожали. Казалось, он не сможет и шагу ступить.

– Ну вот, – пробормотал он. – Это конец. Мы все испробовали… Теперь конец всему.

– Идем, – приказала она. – Идем скорее и перестань говорить глупости.

Юноша поплелся за подружкой в сторону площади. Добравшись до освещенного места, Жильберта остановилась прямо перед ним и заставила его приподнять голову. Робер плохо соображал, но все же увидел что-то суровое, жесткое в ее лице, чего раньше никогда не замечал. Совершенно неожиданно она стала похожа на мать.