Похоже, никак. „Незнакомка“ подошла километров на двадцать и зависла неподвижно относительно меня. Никаких сигналов в радио- и оптическом диапазоне. Полчаса повисели неподвижно. Потом я, как рекомендуют учебники, начал сигналить световыми вспышками с паузами. Натуральный ряд — до десяти.
Никакой реакции. Нечетные числа — в ответ тишина. Простые числа
— аналогично. Последовательность Фибоначчи… „Незнакомке“ это надоело, и она начала облет меня. Плавно так, по дугам в трех плоскостях, выдерживая постоянное расстояние около двадцати километров.
Чтоб вновь направить в ее сторону луч прожектора, я начал разворачивать корабль. Она тут же затормозила. Я не стал прерывать маневр, а наоборот, раскрутил корабль в трех плоскостях — пусть любуется, если хочет. Некоторое время она любовалась, а потом… Врубила главный ходовой — и с ускорением около половины „g“ пошла к звезде. Бросила меня!
— Мадам, куда же вы?! Мадам!!! — прокомментировал я, остановил вращение и устремился параллельным курсом. Почти параллельным. Когда подойдем к очередной точке старта, между нами будет безопасное расстояние.
„Незнакомка“ увидела, что я иду следом, и плавно увеличила ускорение до трех с половиной „g“. Я проклял всех греческих богов и повторил маневр. Тогда она сбросила до полутора „g“, и на этом успокоилась.
Я просидел в пилотском кресле восемь часов, после чего сломался. Пожелал автопилоту спокойной вахты и пошел спать.
Сломался не физически. Я мозги вывихнул. Что ей от меня надо? Зачем она спешила ко мне через всю систему? Подошла, полюбовалась мной — и все?
Хорошо, а что я узнал? Я ее видел с расстояния 20330 метров.
Блестящий как зеркало орбитального телескопа эллипсоид вращения длиной двести девяносто шесть метров. Никаких деталей на поверхности. Абсолютно!
Моя лошадка тоже гладкая и блестящая, когда в звезду ныряет. Но не до такой степени. На ней хоть контуры люков выделяются. А когда „Незнакомка“ подошла — у меня все антенны и сенсоры наружу торчали. Я же в пространстве иду. Корабль обязан иметь глаза и уши.
Заснул не сразу, сказалось перевозбуждение. Долго ворочался, по сотому разу перебирал варианты. Может, она тоже пыталась со мной связаться?
Только по неизвестному мне каналу. Телепатическому, например, или еще какому. Какового у нас нет… Наконец, заснул. Приснилась мама. Она ласково растрепала мне волосы и сказала: „Дурень ты мой!“ Проснулся с чувством, что упустил нечто очень важное.
Прошли „экватор“. То есть, точку, в которой разгон сменяется торможением. „Незнакомка“ выполнила разворот очень красиво. Только что шла экономичным ходом, вдруг погасила главный ходовой, буквально за десять секунд развернулась на сто восемьдесят — и вновь включила главный ходовой.