— Готов?
— Всегда готов! Как юный пионер.
Слабая перегрузка тянет меня вбок. Рубка поворачивается в подвесе, чтоб пол снова стал полом. Перегрузка медленно нарастает и достигает четверти „g“.
— Пойдем с этим ускорением, — сообщает Марико. — Мы с Профессором еще не работали на буксировке. Нужно потренироваться. Тебя раскрутить?
— Нет, не надо. Четверть „g“ — это вполне комфортная сила тяжести.
Когда я два года назад шел на буксире, перегрузка была всего пять процентов от стандартной. Вот это было неприятно. Ни то, ни се.
— Ты пилотировал буксир?
— Да. Перегонял корабль, как ты сейчас. Обычно буксир ходил беспилотником. Но тут вышел особый случай.
— Расскажи.
Травлю байки и радуюсь глубине взаимопонимания. Марико улыбается в нужных местах. Ловлю себя на мысли, что воспринимаю ее серебристую аватарку как живого человека, а не 3D-анимацию.
— Крым, что такое „полужесткая сцепка“? — интересуется Марико. Чешу в затылке.
— Посмотри, как мой корабль соединен с адаптером. Мы сейчас — единое целое. Это называется жесткая сцепка. Твой корабль не касается носом чаши адаптера. Он удерживает чашу полем. По нашей терминологии это мягкая сцепка. Полужесткая сцепка — нечто среднее. Корабли касаются друг друга, но соединение не жесткое.
— Вы связываете корабли канатами — и так летаете?
— Нет. Обычно — нет. Это был исключительный случай, поэтому и потребовался пилот. Нашим компьютерам пока далеко до Профессора.
— Вы посылаете пилота, если рейс может быть опасным?
— Не так. Мы посылаем пилота, если в рейсе могут быть нештатные ситуации.
— А разве это не одно и то же?
— В общем случае — нет. Хотя часто — совпадает. Подожди, а зачем вы посылаете пилота?
Марико смущенно улыбается.
— Как и вы, из-за нештаток. После твоих историй мне показалось, что мы отличаемся сильнее, чем я думала.
— Эх я, голова — два уха! Марико, посмотри в толковом словаре значение слова „байки“. Охотничьи байки, шоферские байки.
— Как много материала! Я беру паузу.
Черт! „Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу!“ И кто дернул меня за язык с этими байками?..
Подлетаем к глыбе камня и железа три на пять километров. Типичный мезосидерит. На взгляд приборов, восемьдесят процентов камня и двадцать
— железа с примесями. С дистанции двадцать километров моя аппаратура точнее определить не может.
„Незнакомка“ выпускает киберов. К сожалению, с невидимой от меня стороны. Заглянуть внутрь чужеземного корабля не удается. Киберы
— пятиметровые металлические яички, сверкающие полированным металлом.
Никаких выступающих деталей, никаких контуров на поверхности. Пять неразличимых близнецов.