— А где же наши мужчины? – спросила я учениц.
Они обменялись понимающими взглядами, и Рейна объяснила:
— Видите ли, мужчины здесь, в Мексике, очень ленивы. Они не любят так рано вставать по утрам.
Все засмеялись.
— Меня зовут Люси, я из Австралии.
Они непонимающе улыбались. Я выдала свою обычную тираду:
— Ну, знаете: кенгуру, Рассел Кроу, охотник на крокодилов, Кайли Миноуг…
— Ах да, – наконец сказала Эльвира. – Я видела на канале «Дискавери» про змеи и пауки – преопасные в мире. Никогда туда не еду.
Остальные согласно закивали. Я пояснила, что на самом деле все это имеет отношение к дикой природе и люди гибнут очень редко. У них все равно остались сомнения на этот счет.
У большей части моих студентов была административная работа в крупных корпорациях. Сильвия была бухгалтером, Марисоль – инженером по компьютерам в «Телмексе», телекоммуникационной компании Карлоса Слима, Эльвира работала в области маркетинга, а Консепсьон была личным секретарем.
Хотя они работали в соседних с курсами офисных зданиях, никто из них на самом деле не жил в Мехико. Они ездили на работу из Эстадо де Мехико – штата, который окружает Мехико, но формально является отдельной структурой со своим правительством. Жить в столице было просто слишком дорого. Чтобы избежать дорожных пробок, женщины выезжали из дому в четыре утра и в шесть добирались до работы. Так что у них было время, чтобы сделать прическу (некоторые парикмахерские в Мехико открываются в шесть утра), позаниматься английским или поспать в машине до девяти часов, когда начинается рабочий день. Времена, когда у мексиканцев был долгий обед с последующей сиестой, закончились в 1980-х годах вместе с началом глобализации.
Зачем они изучали английский? Для большинства из них это было жизненно необходимо – либо для общения с клиентами со всего мира, либо для общения с владельцами их компаний, которыми чаще всего были gringos. Однако Эльвира сказала, что изучает английский потому, что надеется уехать жить в Соединенные Штаты.
Вероника резко возразила:
— Зачем тебе туда ехать? Разве ты не знать, что там одни расисты?..
Марисоль была с ней согласна:
— Да… Лучше ехать в Канаду… они не такие психи, как гринго.
Эльвира не сдавалась:
— Но гринго не все расисты: там жить мои дядюшки и их дети, и они очень счастливы. У них большой дом – два этажа.
— То, что у твоих дядей большой дом, еще не означает, что гринго не расисты, – фыркнула Марисоль.
Эльвира что-что ответила ей по-испански, и не успела я понять, что происходит, как все уже кричали друг на друга на испанском.