Меган явно назначила себя на роль председательствующей на этом импровизированном совещании. Она многозначительно откашлялась и предложила матери присесть.
— Мы думаем, что ты должна поехать в Ливерпуль, — сказала она. — Мы все понимаем, что тебе недостает войны, потому что нам ее тоже немножко недостает. В Дунеатли очень мило и спокойно, но скучно. Мы знаем, что тебе не нравится твоя работа в банке, и хотим, чтобы ты нашла себе что-нибудь поинтереснее. Мы также не станем возражать, если ты будешь приезжать к нам раз в месяц, но ты должна пообещать, что встретишь с нами Рождество и будешь писать нам каждую неделю.
Молли кивнула.
— Клятвенно обещаю выполнить оба ваши требования. — Она обвела детей взглядом. — Все согласны с Меган?
— Да, мамочка, — хором отозвались они.
Она внимательно вгляделась в их лица и осталась довольна увиденным. Дети будут скучать по ней, это было ясно, но при этом они хотели, чтобы она была счастлива, потому что любили ее. Молли расцеловала их и обняла всех по очереди, а потом побежала наверх, чтобы как следует выплакаться.
Через две недели она уехала в Ливерпуль.
1941 год
Ливерпуль стал для Молли местом, где она пережила лучшие и худшие дни в своей жизни. И теперь он был ее домом, а не Дунеатли. У Молли перехватило дыхание, когда в сумерках чудесного сентябрьского дня она разглядела силуэты трех зданий, которые, подобно часовым, охраняли покой реки Мерси. Два из них были повреждены во время страшных воздушных налетов в мае, но третье высилось гордо и неприступно, целое и невредимое. Впервые Молли увидела их с палубы океанского лайнера «Королева майя».
Сев на трамвай, женщина поехала к Агате и Филу, в их дом на Дерби-роуд, где отныне будет жить вместе с ними. Ее невестки, узнав о том, что она приезжает в Ливерпуль, гостеприимно предложили выделить ей комнату у любой из них, но Молли не без оснований подозревала, что обидит остальных своим отказом. Вариант с Агатой представлялся идеальным, поскольку не задевал ничьих чувств. Кроме того, она обидела Агату, когда не сказала ей, что уезжает в Ирландию, так что сейчас Молли в некотором роде собиралась компенсировать нанесенный подруге моральный ущерб.
Обнявшись, обе женщины расплакались.
— Как я рада видеть тебя, Молл! — запричитала Агата. — Мне следовало почаще бывать на Тернпайк-стрит, а не ждать, пока ты сама придешь сюда.
— Это я должна была приходить сюда, а не ждать, когда ты нагрянешь ко мне в гости.
Фил выразительно закатил глаза и заявил, что, глядя на них, чувствует себя неловко. Молли обняла его за шею и расцеловала в обе щеки, чем повергла лучшего друга Тома в еще большее смущение. Вконец растерявшийся Фил заявил, что идет в паб и надеется, что к моменту его возвращения обе они успокоятся.