Затем он развел у входа костер, от которого повалил дым, прогнавший комаров и речную мошкару, но беспощадно евший глаза.
Ролло извлек из свертка захваченные им куски жареной оленины, подогрел их на угольях и подал один кусок пленнице. Эмма проголодалась после долгой дороги и пережитого страха, желудок требовал свое. Ролло с иронией наблюдал, как она жадно рвет зубами мясо.
- Птичка… - проговорил он, перемалывая свой кусок. Девушка вздрогнула и вопросительно взглянула на него. - Птичка, - повторил викинг. - Что за странное имя? Разве так христиане называют своих детей?
Она проглотила мясо и сказала, не глядя в его сторону:
- Это не имя. Так меня прозвали в Гиларии-в-лесу.
Ролло недоуменно поднял бровь.
- Отчего же Птичка, а не кто-нибудь еще?
Эмма ответила лишь после паузы:
- Я много пела. Вот почему.
- О! - Ролло засмеялся. - Это славно. Если ты такая певунья, то спой мне. Хотя бы в награду за то, что я спас твою жизнь.
Сквозь клубы дыма он увидел, как боль и скорбь проступили на ее лице, сменившись недоброй усмешкой.
- Разве смеет раб награждать своего господина?
Ролло с интересом разглядывал ее. Она была поразительно хороша собой, но было в ней и что-то еще, что влекло его. Откуда эти упорство, мужество, горделивая повадка, несмотря на все неудачи и беды? Она не похожа на обычное дитя серпов, которое одинокая Пипина взяла себе в утешение. В ней чувствуется порода. Простые пахотные люди скоро смиряются с судьбой, принимают ее такой, как она есть, чтобы жить. Эта же рыжая все время играет с огнем, несмотря на свою беспомощность и хрупкость. И на слабоумную не похожа - он помнил, с каким упорством пыталась она загнать его в тупик, доказывая могущество своего Бога.
- Кто же ты? Чья кровь течет в тебе? Если ты не родня четы из Байе…
Он не сомневался, что тогда девушка сказала ему правду. В страхе люди не лгут.
- Кто же ты? - вновь повторил он. - Как звучит твое имя, данное при крещении?
Помолчав немного, она ответила:
- Эмма.
- Эмма, - медленно повторил он. Имя текло по губам, склеивая их, как мед.
Он смотрел, как, насытившись, она укладывается, стараясь поглубже зарыться в принесенные им в грот сухие листья. Не прошло и нескольких минут, как Эмма уснула. Минувший день был тяжел для нее. Ролло еще какое-то время наблюдал за нею, вспоминая, как она прильнула к нему, когда озябла в первую ночь. Где-то в глубине его души шевельнулся отзвук нежности к ней, но он отогнал это чувство. Сегодня они вдвоем висели над бездной, задыхались, слившись в смертном объятии, но для девушки это было совершенно безразлично. Она просто цеплялась за него, думая лишь о своей жизни. Он был никто, больше того - врагом, из-за которого погибла ее приемная мать. Он сам отдал ее на растерзание своим воинам. Но и она была ему врагом, ибо эта беспомощная Птичка запятнала себя кровью Ингольфа. Все смешалось. Ролло почувствовал, как от сумятицы в мыслях ломит виски. Он снял удерживающий волосы обруч, встряхнул головой.