— Все, уходим!
Сова пошарил в сене, нашел четверть самогона и щедро полил им форму Сергея.
— Для запаха, — пояснил он. — Удачи!
Партизаны исчезли в ночи. Сергей полагал, что, встревоженные близкой стрельбой, к мосту выедут полицейские. Ничего подобного! Он пролежал в сене с полчаса, пока лошадь сама медленно побрела в село – она знала дорогу к конюшне. Следом за товаркой пошла и вторая лошадь. Так они и въехали в село.
Лошади сами остановились у какого-то дома. Из головы убитой сожительницы настоящего Савченко подтекала кровь, и на дне повозки было уже сыро. Форма на спине Сергея промокла, но он стоически терпел.
Через некоторое время слева появились две фигуры. Они вышагивали неспешно, переговаривались. Увидев подводы, остановились.
— Кажись, начальник прибыл…
— Ну да, лошадь и подвода его. Пьяный небось в хлам.
— Посмотрим? В подводе наверняка самогон есть, хлебнем.
— Увидит – взгреет.
— Он зенки первачом залил, завтра и не вспомнит.
Сергей хорошо слышал их разговор. В селе тихо, голоса далеко разносились.
Полицаи, несшие ночное патрулирование, приблизились.
— Савченко в подводе, даже сил выбраться нет. Хорошо погуляли у бургомистра.
— Давай его в дом занесем. Нехорошо, в подводе лежит, как забулдыга. Власть все же…
— Давай. И самогон заберем.
Подошедшие стали вытаскивать Сергея из телеги.
— Стой! — вдруг всполошился один. — У него спина липкая.
Он понюхал выпачканную ладонь.
— Кровью пахнет.
— Так ведь стрельба была у Еремина моста.
— Точно!
Сергея перенесли в дом, зажгли керосиновую лампу. Керосин был в дефиците, и его получали только пособники немцев – полицаи, староста.
— У него спина в крови и рука.
— Стягивай тужурку, я за Федоровной побегу.
Кто такая Федоровна, Сергей не знал, и когда полицай стал стягивать с него китель, он застонал.
— Ах ты, господи, беда какая! Кто же это вас так, господин начальник?
— Партизаны, — простонал Сергей. — Напали у моста, из автоматов посекли… Другие как?
— Не смотрели еще.
— Так посмотри!
Полицай выбежал, а Сергей осмотрел обстановку. Обычная комната в сельском доме, только на стене большой портрет бесноватого фюрера. Стол, шкаф, несколько стульев. Наверное, для полицейских нужд есть другое здание.
Полицейский вернулся.
— Не знаю, как и сказать, господин начальник…
— Говори…
— Митяй, то есть Говоров, и Кузьмин убиты. Оружие на месте. — Полицейский поставил в угол винтовки убитых.
— Чего молчишь? — чувствуя в его словах некоторую недосказанность, поторопил полицая Сергей.
— Так ведь это… Лиза…
— Ранена?
— Убита. В голову, наповал. — Полицейский делано вздохнул.